*

В настоящее время тема истории революционного движения в царской России, практически забыта. После развала Советского Союза, и полной смены политического строя, эти события, как и последующие Февральская и Октябрьская революции, простому обывателю стали не интересны. Интересуются этим только историки, которые до сих пор пытаются разобраться, почему исторический процесс в России, в начале XX века, стал развиваться в данном направлении. Революционные события 1917 года, плавно перетекли в события Гражданской войны, и всему этому способствовали не только непосредственные участники двух революций, но и те революционеры, которые вели свою работу ещё в конце XIX, начале XX веков.

Революционному просвещению северной окраины России, невольно содействовало и само царское правительство, избрав её местом политической ссылки. В Онеге и окрестных деревнях, отбывали ссылку ряд выдающихся деятелей русского социал-демократического движении. Развитию революционного сознания, так же способствовало отходничество, т.е. уход на заработки в крупные промышленные города. Горькая доля онежан, ушедших на чужбину, имела для них и свою положительную сторону. В промышленных центрах, приобретали они зачатки политической грамоты. Возвращаясь с отхожих промыслов, приносили они в свой край идеи борьбы с неравенством и несправедливостью.

«Отхожие рабочие,- писал В.И. Ленин, для тех мест, откуда они выходят и куда возвращаются, являются пионерами прогресса. Они перенимают новые потребности, новые идеи, будят сознание и чувства человеческого достоинства, будят веру в свои силы среди захолустного крестьянства».

В 1896-1897 гг. в Онеге проживал профессиональный революционер, друг семьи Ульянова-Ленина, участник V (Лондонского) съезда РСДРП, Алексей Павлович Скляренко (1870-1916). В.И. Ленин называл его своим старым приятелем. Начало этой дружбы относится к 1882 году, когда Ульяновы поселились в Самаре. А.П. Скляренко руководил здесь нелегальным кружком народнической молодёжи, в котором молодой Ленин начал свою деятельность по пропаганде марксизма. Под влиянием Ленина, члены кружка Скляренко, окончательно порывают с народническими взглядами, и переходят на позиции марксизма. Увлёкшись социал-демократическим учением, Скляренко и Ленин становятся довольно близкими друзьями и соратниками, и вместе организовывают в Самаре первый марксистский кружок.

В 1893 году, уже после отъезда Ленина в Петербург, члены кружка были арестованы. По делу самарской марксисткой группы, Скляренко был осуждён, и в 1895 году сослан на три года, сначала в Архангельск, затем в Кемь. За ним последовала добровольно товарищ по кружку, самарская курсистка София Матвеевна Моршанская, с которой они вскоре повенчались. Без средств, без общества образованных людей, без книг, без работы оказались молодые люди в этом глухом и отдалённом уголке Архангельской губернии. Власти препятствовали трудоустройству ссыльных, а мизерное пособие обрекало их на полуголодное существование.

Скляренко тщетно пытался найти какой-либо заработок, чтобы обеспечить мало-мальски сносную жизнь и возможность для своих литературных занятий. Убедившись в невозможности устроиться в Кеми, он обращается к Архангельскому губернатору с просьбой перевести его в более оживлённое место, но получает отказ. Тогда он самовольно покидает Кемь и перебирается в Онегу, в конце 1895 г. Чета Скляренко поселилась в доме Шиловской, на углу Среднего пр. и ул. Казначейской. Требования губернатора вернуться обратно, ни к чему не привели, и на все попытки водворить его на предписанное место, он твердил, что всё равно убежит оттуда.

Невзгоды ссылки не сломили революционера. Он и здесь работает над своим политическим образованием, друзья присылают книги. В январе 1897 года он сообщает сестре в Петербург: «Получил, не знаю от кого, 3-й том "Капитала" – радость по сему поводу, конечно, обуяла превеликая». Надо заметить, что этот том тогда только появился в русском переводе.

Алексей Павлович изучает общественный уклад края, организацию поморских промыслов. Сам страстный рыболов, он выходит с рыбаками в море, живёт общей с ними жизнью. Личные наблюдения и статистические данные, собранные по материалам северных изданий, легли в основу очерков «С далёкого севера», опубликованных в 1898 году в петербургском журнале «Северный вестник».

Конец 90-х годов XIX века в России – время острой борьбы разных политических партий вокруг вопроса: быть или не быть в стране капитализму, быть или не быть в России рабочему классу? От этого зависело применение учения Маркса в России. Ответ на поставленные самой жизнью вопросы дал В.И. Ленин в книге «Развитие капитализма в России», написанной в Шушенской ссылке в 1897-1898 гг. Выводы Ленина опираются, как известно на данные, относящиеся, главным образом, к центральным районам России. По скудости материалов Владимир Ильич лишь бегло касается «дальнего севера».

В то же время работает над своими очерками Скляренко. Он изучает специфичную для рыбных промыслов севера форму производственных отношений – «покрут». Эта форма возникла в Поморье ещё в XVII веке. Было ясно, что она отжила свой век и общественные: деятели разного толка кроили будущее покрута каждый по-своему. Провозглашали сладкие лозунги возврата к «самостоятельным ловцам», к «народной» артели, к «карбасной» артели. Но объективные законы развития общества уже предопределили новую форму взаимоотношений людей в сфере производства. И Скляренко аргументировано доказывает, что «покрут окончательно уступает место возникшей из него же крупно-капиталистической форме организации промысла».

Впоследствии друзья Скляренко писали об этих года, Алексея Павловича: «То была эпоха наиболее острой полемики марксистов с "поклонниками отживающих своё время различных устоев народной жизни"... На своем далеком севере среди поморов и рыбаков, он живо переживал её и отдавал свою дань участия в ней».

По письмам В.И. Ленина из Шушенского к матери, известно, что он до конца 1897 года оживлённо переписывался со Скляренко. К сожалению, письма, из шушенского архива Ленина утрачены. Но разыскивал ли кто-нибудь онежский архив Скляренко? Ведь молодая чета покинула Онегу, как и приехала сюда, незаконно, и попадала в Архангельск на попутных, иногда, пешком, а впереди их ждали новые скитания. Брать в такую дорогу архивные, бумаги не было смысла. Не исключено, что они и поныне лежат в каком-нибудь домашнем архиве, кои сохраняются в Поморье веками.

Находясь в Онежской ссылке, А.П. Скляренко рассказывал товарищам по изгнанию о своем самарском друге, которого в то время еще не именовали Лениным, но который был уже признан его соратниками вожаком русских марксистов. В мае 1896 года Алексей Павлович писал из Онеги М.Т. Елизарову, мужу старшей сестры Ленина: «Как поживает путешественник? Мы праздновали 1 мая (русское) и хотели послать ему поздравление, но раздумали до некоторым соображениям». («Путешественник» - одна из конспирационных кличек Ленина).

Встречи ссыльных, где бы они могли вести политические беседы, проходили, обычно, в портейной (в винной лавке), располагавшейся на рыночной улице (на месте нынешней городской бани по ул. Гоголя). Владелец лавки Чухарев, сочувствовал политическим. Кроме того, помещение имело чёрный выход в проходной двор, которым нередко и пользовались ссыльные, так как собираться им запрещалось.

Скляренко был человеком исключительно одарённым притягивающим к себе людей и оказывающим на них глубокое влияние. Он был неистощим на выдумки, и вокруг него всегда собиралась молодежь. Благодаря этому качеству, Алексей Павлович сыграл в истории онежской политической ссылки особенную роль.

Многие из ссыльных тяжело переносили отрыв от родных мест и своё вынужденное безделье в глуши северных лесов. Чтобы поддержать заряд бодрости в товарищах, Скляренко организовал среди них драматический кружок. Примой самодеятельной труппы стала Софья Матвеевна, которая ещё в Самаре выступала в любительских спектаклях. А сам Алексей Павлович взял на себя обязанности постановщика, оформителя и антрепренера. В его ведении находился также и репертуар.

Начинание ссыльной четы пало на благодатную почву. Представления неизменно собирали большую аудиторию. Кроме ссыльных на них стали приходить и местные жители. Последнее обстоятельство имело особое значение. Ведь вокруг «политических» жандармы создавали атмосферу холодной подозрительности недоброжелательства и даже враждебности. Населению внушалось, что политические ссыльные - это преступники, «поганые люди», «антихристы», и требовался человек именно такого обаяния, каким был Алексей Павлович Скляренко, чтобы разрушить в онежском захолустье эту завесу лжи и отчуждения.

Онежский исправник с удивлением обнаружил, что представления ссыльных посещают, наряду с мещанами города, рабочие окрестных заводов. Театр Скляренко приобщил местных жителей к высокому искусству. В отличие от собрания благородных, где домочадцы отцов города разыгрывали в своём кругу дешёвые водевили и слащавые мелодрамы, в доме Шиловской ставили шедевры русской драматургии – «Ревизор», «Женитьба», «Лес» и другие. Спектакли художественные, социально направленные, понятные и близкие трудящемуся человеку. Обличительный характер их воспринимался зрителями столь искренне и непосредственно, что представления заканчивались нередко потасовками между демократической частью публики и полицейскими чинами, посещавшими театр с целью надзора.

Со временем власти сообразили, что такой театр для них опасен. Они решили не только запретить играть спектакли, но также дискредитировать их устроителей в глазах местных жителей, с этой целью было сфабриковано клеветнической обвинение в аморальности артистов. Театр закрыли.

Можно представить себе, каким ударом явилась для колонии ссыльных эта провокация жандармов. В минуты тяжёлых переживаний обострился застарелый недуг Скляренко, необходимо было вырваться на простор, к друзьям, к живой работе. И, несмотря на все запреты властей, Алексей Павлович и Софья Матвеевна, осенью 1897 года перебираются в Архангельск. В последующие годы, в Онеге отбывали ссылку ряд рабочих-революционеров, прошедших школу политической борьбы в рабочих организациях, созданных под влиянием Ленина.

В 1904-1905 гг. в Онегу был сослан по делу Московского комитета РСДРП – Владимир Михайлович Шулятиков (1872-1912). Он изучал в Московском Университете западноевропейскую литературу, переводил с иностранных языков. Но, он порвал с буржуазной университетской наукой, и всецело посвятил себя революционной деятельности, великому делу освобождения пролетариата. Широкая образованность, литературный талант, живой ум и революционная устремленность, выдвинули его в число первых марксистских литературных критиков. Вместе с В.В. Воровским и А.В. Луначарским он прокладывал в конце 1890-х годов пути марксизма в русской литературе и искусстве. Под кличкой «Донат» он вёл активную работу среди московских пролетариев и состоял членом Московского комитета РСДРП.

Колония онежских ссыльных приобрела в лице Шулятикова не только грамотного марксиста, но и деятельного организатора. Полицейский надзор сообщал в Архангельск по поводу его: «Ведёт обширную переписку…, знаком со всеми поднадзорными…, участвует на их собраниях главарем…, выбран колонией председателем». Находясь в Онеге, Шулятиков поддерживает постоянную связь с Архангельским комитетом РСДРП (позже он становится его членом).

К этому времени относятся первые проявления в городе организованной политической активности. 1 мая 1904 года на квартире одного из ссыльных состоялось знаменательное для Онеги событие – маёвка. Вместе с ссыльными в ней приняли участие и местные жители. Дом был украшен красными флагами, собравшиеся пели революционные песни. Участники собрания поплатились новой высылкой и увольнениями с работы.

На этой маевке присутствовала и молодая помощница учительницы местной школы Александра Андреевна Покотило. Спустя год, во время революционных событий в Архангельске, Шура встала в первую шеренгу рабочей демонстрации и пала жертвой черносотенных погромщиков.

Летом 1904 года в городе появились прокламации, подписанные «Беломорским союзом социал-демократов». Они популярно разъясняли населению, что такое социал-демократия и задачи, которые ставил перед собой возникший союз. В течение месяца или полутора эти «синие листки», как прозвало их население, лихорадили полицейских ищеек. Все попытки раскрыть участников тайной организации были тщетны. Но после того, как полиция перетасовала онежскую колонию ссыльных, выселив многих в другие уезды губернии, листовки исчезли так же внезапно, как и появились. Надо полагать, в этом кратковременном «Союзе» были представлены исключительно ссыльные. Вовлечение в организацию онежских рабочих было ещё впереди.

После событий 1905 года число политических ссыльных в Онеге резко возросло. Сотни активных революционеров, прошедших через бои этой первой вооруженной схватки с царизмом, были высланы сюда. Только в городе колония ссыльных увеличилась с 20 человек в 1903 году, до 600 человек в 1906году. Многие были размещены также и в деревнях Онежского уезда.

В 1908-1910 гг. в ближайшей к Онеге деревне – Покровское, отбывал ссылку Енукидзе Авель Сафронович (1887-1937), один из основателей социал-демократической организации бакинского пролетариата, соратник В.И. Ленина будущий член Президиума и секретарь ВЦИК и ЦИК.

Среди ссыльных, особенно много было лиц кавказских национальностей. Царское правительство никогда не ограничивалось удалением своих политических противников в труднодоступные места. Оно перемещало их в новые климатические условия, с тем, чтобы подорвать их здоровье, и физически вывести из строя. Южан высылали на север, как позже северян будут высылать на юг. Немаловажную роль в соображениях царских чиновников играл; и расчёт на национальную рознь ссыльных и коренных жителей.

Но ожидаемой вражды между ними не случилось. Напротив местные: жители не только радушно отнеслись к, изгнанникам, но и всячески помогали им. Через них ссыльные получали из центра, свежие газеты и политическую литературу, так как посылки на адрес политических ссыльных проверялись и запрещённая литература, изымалась. Многие поселенцы справили здесь свои свадьбы. Колония ссыльных имела свою партийную группу. Одной из целей этой организации была пропаганда социал-демократических идей среди рабочих и крестьян Онеги. Революционное: влияние ссыльных на местное население было столь заметным, что онежский чиновник докладывал официально архангельскому губернатору: «Пропаганда ссыльных в Онежском уезде встретила довольно подготовленную почву, так как местные крестьяне, находясь на заработке в Петербурге и других больших городах, были вместе с другими охвачены освободительным движением и, возвращаясь на родину, внесли в среду односельчан недовольство на существующий строй, а тут как раз повстречали таких же учителей„ которые всеми силами постарались поддержать и ещё более раздуть это недовольство». Не случайно Архангельский губернатор в 1908 году неоднократно обращался в департамент полиции с просьбой прекратить ссылку в губернию.

В годы реакции, последовавшие за поражением первой русской революции, ссыльные большевики проводили в Онеге ленинскую тактику сочетания нелегальной работы с использованием легальных рабочих организаций в целях политического, просвещения и объединения пролетариата.

Под влиянием социал-демократической группы ссыльных на онежских лесопильных заводах в 1906 году был создан первый профессиональный союз. Во главе его встал 23-летний рабочий с завода Поньга Илья Николаевич Ильин. Деятельность этого союза ознаменована первой в истории города, забастовкой рабочих.

Условия труда и жизни на онежских заводах были исключительно тяжелыми. Рабочий день длился с 5 утра до 8 вечера. На заводах только что рамы приводились в движение паром. В остальном господствовал ручной труд. Верхом «механизации» была пожалуй «медведка» - тяжелая колесница для перевозки пиломатериалов конной тягой, но в неё нередко впрягались люди.

Между сменами сезонные рабочие ютились в низких, полузасыпанных землёй, грязных казармах, располагавшихся прямо на болоте рядом с заводскими воротами. На общих нарах вповалку спали одиночки и семьи. Среди детей и взрослых свирепствовали болезни.

Действия заводской администрации не были регламентированы никакими законами. Пользуясь избытком рабочих рук, который создавала здесь, как, и по всей тогдашней России, разоряющаяся деревня, заводчики диктовали рабочим свои условия, платили гроши. Весной 1906 года 200 рабочих другого онежского лесозавода на Рочево, лишились и этой работы, так, как завод из-за недостатка леса был остановлен.

Только что созданный профсоюз поднял рабочих на борьбу за свои права. Был избран комитет для выработки требований к Компании лесного торга, которой принадлежал завод на Поньге. В него вошёл помимо председателя союза И.Н. Ильина, секретаря М.А. Угловского, представителей заводов и цехов, также и руководитель социал-демократической группой ссыльных доктор Д.Я. Дорф. Комитет выставил требования сократить рабочий день, увеличить жалование, гарантировать дни отдыха, отменить незаконные увольнения.

8 июня рабочая делегация вручила петицию управляющему заводов. Но тот в удовлетворении требований отказал. Тогда делегация во главе с И.Н. Ильиным направилась на завод. Рассказав о: результатах переговоров с администрацией, комитет призвал к забастовке, по примеру Архангельских пролетариев, которые начали всеобщую стачку. Рабочие завода на Поньге, бросили работу. За ними последовала биржа пиломатериалов и причал.

Но на баре продолжали погрузку иностранных судов рабочие, набранные: из числа сезонников, стекающихся на заработки из деревень. И.Н. Ильин вместе с членами забастовочного комитета отправились на захваченном буксирном пароходе на бар. Призыву комитета вняли, наконец, и сезонные рабочие. В Онежском порту замерла вся деятельность.

Забастовка проходила организованно и с большим подъёмом. Одна, за, другой устраивались в городе демонстрации. Шествия с красными флагами и пением революционных песен привлекали множество народа. Забастовщики выдвинули и ряд дополнительных требований к администрации, которых не было в первой петиции: «Вменить в обязанность администрации вежливое обращение с рабочими; отменить штрафы; при временном прекращении работ на заводе и на бирже рабочих не увольнять; отменить подрядчиков и подрядные, артели, эксплуатирующие рабочих; депутаты рабочих не должны быть уволены или притесняемы администрацией завода».

Прекращение: работ в разгар навигации несло хозяевам большие убытки, в особенности за счёт неустойки, которую приходилось выплачивать пароходным компаниям за простой судов. После двух, недель выжидания администрация согласилась уступить рабочим.

Это был не просто успех. Это была крупная победа. Результаты забастовки продолжали волновать уезд осень и зиму 1907 года. Политическая активность населения росла. По примеру лесопильщиков, в апреле 1907 г. начали бастовать сплавщики на реке Пуксе, в мае на Пороге. Пролетарский праздник 1 мая был отмечен в этот год многолюдной открытой: демонстрацией.

Но из первой забастовки извлекли уроки и хозяева. В 1906 году они оказались неподготовленными к столь широкому выступлению рабочих. Кто мог подумать, что в этом захолустном углу тёмные, задавленные нуждой и работой люди, проявят такую организованность и понимание: своей цели? Городской исправник привыкший иметь дело по-прежнему с мелкими уголовниками, оказался беспомощным перед массовым политическим выступлением рабочих. Вмешательству губернских властей помешало отсутствие налаженной: связи и удобных путей сообщения.

Временно отступив, заводчики не отказались от мысли расправиться с нарождающимся движением. С первым же пароходом навигации 1907 года, в Онегу прибыл из Архангельска, карательный отряд казаков под начальством вице-губернатора Григорьева. Как «смутьян и зачинщик беспорядков» был схвачен и отправлен в архангельскую тюрьму И.Н. Ильин. Проведены аресты и среди политических ссыльных. Казаки жестоко расправились и с бастующими сплавщиками на Пороге.

Первый вожак онежских рабочих Илья Николаевич Ильин вышел их царской тюрьмы убеждённым большевиком. Проживать далее в пределах Архангельской губернии ему запретили, он уехал с семьёй в Екатеринодар (ныне г. Краснодар). Онежские ссыльные из Екатеринодара, дали Ильину адреса явочных квартир, и он до конца дней своих участвовал в работе партийного подполья. Умер он от туберкулёза в 1916 году, и похоронен там же.

В Советское время, на доме (угловой дом, пр. Октябрьский 89 и ул. Свердлова 20), где проживал И.Н. Ильин, была установлена мемориальная доска, которая со временем исчезла неизвестно куда…

Карательная экспедиция 1907 года; не остановила рабочее движение на Онеге. Той же осенью вспыхнула забастовка на лесозаводе Рочево, вновь поднялись рабочие Поньги.

Ссыльные большевики по-прежнему использовали все легальные возможности для политической пропаганды. Они выступали с лекциями в городском клубе, созданном профсоюзом. Через библиотеку союза распространяют политическую литературу. На новогоднем вечере, на маскараде, устроенном приказчиками го рода, один из ссыльных появился в тюремном халате с верёвкой на шее и в кандалах. На красной ленте, пришитой на спине, была надпись: «Современная свобода».

В начале 1900-х годов в общем развитии Беломорского Севера, наблюдается любопытное, экономическое явление. В условиях застоя и даже спада промышленного производства в России, наступивших после поражения в русско-японской войне, промышленность архангельского края увеличивает свои мощности и производство лесных товаров. Это, явилось результатом ориентированности северного, лесопиления на заграницу.

Страны западной Европы только что оправились от потрясений очередного кризиса. Новый промышленный подъём в Европе захватил и русский Север - давнюю вотчину заморских капиталистов.

В Архангельской губернии наибольшее развитие при этом получила лесопильная промышленность Онеги. С 1908 по 1911 гг. число действующих заводов увеличилось вдвое. Но фактический рост производства оказался ещё большим, так как, были остановлены старые заводы, и построены новые. Появились и новые владельцы заводов. Одно осталось неизменным - владельцы эти были, по-прежнему, иностранцами.

На Поньге, по соседству со старым заводом пресловутой Компании Онежского Лесного Торга (лесозавод №34), обосновались Вельке (лесозавод №35) и братья Фришенбрудер (лесозавод №36). Ниже города, на Рочеве, действовал Шенлейн (лесозавод №33). Самый, дальний от города пустовавший участок в устье реки облюбовали норвежец Бакке и швед Виг (лесозавод №32). В складчину они поставили здесь завод, который получил у населения название «Дальний». Название это, и сейчас бытует среди коренных жителей города.

Число рабочих, постоянно занятых на Онеге в лесопильном производстве достигло в 1911 году 1200, при общей численности населения 3000 человек. К началу первой мировой войны на заводах Онеги было; занято уже: 1900 человек, да около 1400 человек занимались лесозаготовкой и сплавом.

Развертывание новых промышленных предприятий в Онеге, оторванной от густонаселенных районов страны, буквально опустошало окрестные деревни. Привлеченные перспективой постоянного заработка, независимого от превратностей погоды и случая, пошли на заводы и те промысловые, крестьяне, которые до сих пор ещё поддерживали кое-как исконные, поморские промыслы - рыболовство и охоту на морского зверя.

Выход на морские промыслы прекратился почти совершенно. Большинство онежских мещан владевших промысловыми судами и собиравших прежде сезонные ловецкие артели, переключились на торговое плавание. В Онегу и Архангельск они завозили в больших количествах рыбу, скупленную на Мурмане и даже в Норвегии. Только несколько судов из Онеги вели собственный лов.

В условиях непрерывного роста рабочего населения и пролетаризации промыслового крестьянства на Онеге крепнут идеи политической борьбы. 1912 год ознаменован выдающимся событием в истории города. В этом году сложилась социал-демократическая группа, которая положила начало политической организации рабочих онежских заводов. Выше мы упоминали, как среди ссыльных поселенцев города время от времени возникали социал-демократические ячейки. Но они, по разным причинам исчезали из общественной жизни города, не успев зажечь политической борьбой рабочих и крестьян Онеги.

Социал-демократические кружки, которые образовывались на заводах вокруг отдельных энтузиастов политической борьбы с царским самодержавием, носили больше характер центров пропаганды, чем организованного движения.

Первое собрание новой социал-демократической группы состоялось 15 марта 1912 года в доме, где квартировал бывший петербургский студент Давдянц. В неё вошли тринадцать политических ссыльных. Было избрано руководство группы: Багдатьев Саркис Гайкович, Фёдоров Михаил Николаевич и Абдушелашвили Жален Зиновьевич.

С самого начала существования проявилась деловая активность и политическая зрелость новой группы. В первую очередь, они взялись за установление связи с другими городами России, центрами революционного движения. Онежский исправник докладывал в Архангельск: «... мещанка Анна Кучепатова, 5 апреля 1912 года, выехала из Онеги с намерениями быть в Москве, Киеве, Одессе с поручениями ссыльных».

В это время Лениным начала издаваться первая массовая рабочая газета «Правда». Онежские социал-демократы немедленно организовали выписку и доставку. Уже в середине мая 1912 года, то есть всего через каких-нибудь десять дней после выхода первого номера, «Правда» появилась в Онеге. Газета распространялась в городе через профсоюз. Таким образом, рабочие онежских заводов одними из первых на Севере стали читать ленинскую «Правду». Действовала и обратная связь - между рабочим движением Онеги и редакцией «Правды». Позже мы увидим, как газета не раз помещала материалы о событиях в Онеге. К сожалению, так и остались не известными имена первых онежских корреспондентов «Правды». Организаторами и первыми членами группы, созданной в 1912 году, явились, как и прежде, политические ссыльные. Но, в отличие от своих предшественников, эта группа направила остриё своей работы в среду рабочих местных лесопильных заводов. Используя легальные возможности, которые существовали в связи с тем, что в Онеге продолжал действовать рабочий профсоюз, члены социал-демократической группы организовали на заводах кружки. Путём лекций, чтения большевистских изданий, здесь велось воспитание классовой сознательности рабочих-лесопильщиков, подготовка их к политической борьбе.

Проводы окончивших ссылку 1910-1912 г. г. Онега

Перед 1 мая 1912 года группа выпустила свою листовку, посвящённую кровавой расправе царизма с рабочими ленских золотых приисков. Несколько дней спустя по заводам Онеги с успехом прошёл сбор денег в помощь семьям жертв ленского расстрела.

Центром легальной работы группы среди рабочих был в то время профсоюзный клуб, помещавшийся в доме рабочего И.С. Кучепатова на углу Среднего проспекта и 2-й Кипровской улицы (Ныне пр. Октябрьский и ул. Первомайская). Немного позже, когда большинство группы составили онежские рабочие, в этом клубе под видом профсоюзных мероприятий проводились и собрания подпольной организации. Первые же сходки ссыльных членов РСДРП и передовых рабочих Онеги проводились, по соображениям конспирации, за городом в лесу. Важнейшей заслугой новой нелегальной группы явилось то, что она вовлекла в организацию самих рабочих, передовых представителей онежского пролетариата.

По донесениям полицейских ищеек, которым удалось с самого начала взять подпольную организацию под своё наблюдение, одним из первых онежских рабочих среди членов группы РСДРП числится Василий Григорьевич Кузнецов. Это был уже революционер со стажем, из плеяды тех борцов за народное счастье, которых выдвинула рабочая среда в годы первой русской революции.

Василий Григорьевич происходил из семьи коренных онежан-лесопильщиков. Отец его Григорий Степанович работал на Андском заводе. Но из-за распрей с администрацией завода потерял работу и был вынужден переехать со всей многочисленной семьей (четыре сына и три дочери) в Кемь. Там, на Кемских лесопильных заводах началась трудовая и революционная деятельность младшего Кузнецова – Василия, 1889 г.р.

В 1907 году за политическую агитацию среди рабочих Кеми он был арестован. После отбывания двух лет ссылки в Пермской губернии Василий Григорьевич возвращается на родину, в Онегу, и устраивается слесарем на строительство завода «Бакке и Виг». С организацией онежской группы РСДРП немедленно включается в её работу.

В мае 1912 года на онежских, лесопильных заводах проходили перевыборы членов правления местного профсоюза. Это был весьма ответственный момент для подпольной группы. В период борьбы за новый подъём революционного движения партия и В.И. Ленин неустанно призывали «всех, кому дороги интересы РСДРП», к упорной работе над использованием легальных возможностей в пользу партии. И надо считать несомненным успехом онежских большевиков тот факт, что в новый состав правления в большинстве прошли члены социал-демократической группы. Председателем профсоюза стал В.Г. Кузнецов, а секретарем Г.С. Лукин, также член группы. По архивным документам теперь известно, что сведения о развернутой пропагандистской работе подпольной организации в Онеге систематически поступали на стол начальника Архангельского жандармского управления. Агент по кличке «Чистяков» находился, по-видимому, среди членов группы. По его доносам 13 июня 1912 года, жандармы произвели налёт на организацию и арестовали многих её членов. 22 июня газета «Правда» сообщала: «... в Онеге ... арестованы ссыльные студенты М.Н. Фёдоров, Д.Г. Давдянц, Цинтолович Ж.З. Абдушелашвили, И.С. Дударов, В.В. Спиридонов и местный рабочий В.Г. Кузнецов». Некоторые из подпольщиков успели скрыться, предупреждённые о налёте, другие избежали ареста случайно.

Память об этом разгроме социал-демократической группы долгое время была жива в Онеге. Старожилы называли и настоящее имя провокатора, который предал своих товарищей - Гааке.

Но жандармы торжествовали преждевременно. После ареста и очередной высылки ссыльных участников группы, подпольная организация РСДРП в Онеге продолжала существовать. Ряды её полнились за счёт рабочих. В новых донесениях полицейских фискалов содержались уже десятки имен местных жителей, причастных к организации.

Вскоре удалось освободиться из-под ареста В.Г. Кузнецову. Кроме доносов шпика, власти не имели других доказательств его виновности. Это обстоятельство, как и факт, что многие участники группы вообще оставались на свободе, говорит о хорошей конспирации подпольщиков.

По возвращении из архангельской тюрьмы, В.Г. Кузнецов становится во главе онежских социал-демократов, оставаясь также председателем местного профсоюза. В нелегальную организацию вовлекаются новые члены. Этой работой занимаются на заводе Дальнем - Варакин Евгений Александрович, на заводе Вельке - Смирнов Константин Степанович, на заводе Фришенбрудеров - Шарапов Семён Васильевич. В самом начале 1913 года Архангельский жандармский начальник, осведомлённый через своего агента под кличкой «Стрекаловский» об активизаций онежских подпольщиков, вновь направляет в Онегу команду для ликвидации онежской группы РСДРП. 20 января в результате налёта на профсоюзный клуб, когда там проходило собрание под председательством В.Г. Кузнецова, вместе с последним были арестованы Г.С. Дукин ,К.С. Смирнов, Е.А. Варакин и С.Б. Шарапов. Штаб-ротмистр Погорецкий, руководивший облавой, докладывал начальству, что мог бы арестовать и больше людей, да онежская тюрьма оказалась маловата для всех. Позже были арестованы также П. Драчев, С.Я. Рассказов, А.Г. Коридзе и другие. Всего по делу онежской социал-демократической группы было привлечено к суду 25 человек.

Обнаружив, что онежские рабочие находятся под сильным влиянием социал-демократов, губернские власти запретили деятельность и профессионального союза рабочих лесопильных заводов в Онеге, одного из немногих, сохранившихся в губернии после массового разгона профсоюзов в 1907 году.

Руководитель онежских рабочих и большевиков В.Г. Кузнецов был после суда выслан под надзор полиции снова в Пермскую губернию. Эта вторая ссылка сильно подорвала здоровье революционера. Он заболел туберкулёзом лёгких. После Октябрьской революции Василий Григорьевич по направлению Общества политкаторжан и ссыльных поселенцев находился на лечении в Ялте, где и оборвалась его жизнь от тяжёлого, недуга в 1927 году.

Николай Изосимович ПОПОВ