Случай, который не должен повториться

- Вы идите вот по этой тропинке, она ведёт прямо к деревне, - сказала их мать, - а я ещё пособираю здесь ягоды.

И побежали, весело смеясь и перегоняя друг друга, семилетняя Оля и её пятилетняя сестрёнка Леночка. Но в деревню они не попали. Очевидно, сбились с дорожки, ведь столько кругом разных соблазнов: пролетевшая красивая бабочка, россыпь жёлтых ягод морошки, мелькнувшая в стороне. По всей вероятности, они углубились далеко в лес.

Пропажа детей обнаружилась только через несколько часов. Сразу же был организован поиск. В него включились все жители деревни Карамино – это случилось там. К поиску были привлечены члены комсомольско-молодёжного отряда «Юность», работающие в деревне на заготовке кормов, школьники. На место происшествия прибыли работники милиции, Устькожского сельского Совета. Искали почти всю ночь, но поиски ничего не дали.

На второй день поиск был продолжен. К нему были привлечены все жители близлежащих деревень. Со стороны посёлка Глазаниха была послана через лес в сторону Карамино вторая группа поиска. Два дня низко крутил над лесом вертолёт. Но всё было безуспешным. Оля и Лена обнаружены не были. Поиск продолжается вот уже девять суток. К глубокому сожалению результатов он пока не дал.

А. Будков

Советская Онега. №93. 05.08.1978. С.2

Просматривая старые онежские газеты, попалась мне на глаза эта небольшая заметка. Кто её автор я не знаю, но события, о которых здесь написано, я хорошо помню. Вернее сказать, достоверно знаю, т.к. сам был в числе тех, кто принимал участие в поисках девчонок. В общих чертах в заметке написано всё верно, но мне хотелось бы добавить к этому свои воспоминания.

Летом 1978 года, наш комсомольско-молодёжный отряд работал на сенокосе в окрестностях д. Октябрьская. Проживали мы в Карамино, что на другой стороне реки, и каждый погожий день переправлялись на правый берег на пожни. В основном сенокосные участки, на которых мы работали, располагались вдоль реки Нюльнюги, сельскохозяйственная техника туда не могла пройти, и нам приходилось косить вручную. Пожня неподалёку от д. Октябрьская была выкошена косилкой, и в один из дней конца июля месяца, нам предстояло собрать высохшее сено и сметать его в копны.

Где-то около обеда, убирая сено, мы услышали за перелеском весёлые детские голоса. Ещё тогда кто-то из нас сказал, что там дети-то делают, там ведь ни грибов, ни ягод нет, лес сорный, лиственный. Детские голоса отдалялись от деревни, и вскоре их стало не слышно. Подумав, что с детьми должны быть взрослые, мы, окончив работу, переехали на левый берег в Карамино на обед. Перевозил нас катер, который обслуживал земснаряд, работавший чуть выше по течению реки Онеги, которым управлял житель д. Карамино Александр Рассказов. Он и его напарники также шли на обед в деревню и по пути забирали нас. Катер это мы называли ласково «Машка», не помню почему, но вероятно в его названии (маркировке) присутствовала буква «М».

После обеда, вернувшись на пожню, мы увидели, что от деревни к нам бежит какая-то женщина. Вид у неё был взволнованный. Ребята, помогите - ещё издали закричала она, - девчонки мои заблудились! Выяснив подробности произошедшего, мы завершили все работы, и благо катер был не далеко, криками попросили его вернуться к нашему берегу. На пожне мы работали в лёгкой одежде и обуви, и для того чтобы отправиться на поиски нам надо было надеть сапоги, какие у кого были и, соответствующую одежду.

В деревне мы решили разбиться на две группы, одна должна была пойти влево от деревни, вторая вправо. И слева, и справа проходили две старые тракторные дороги в сторону пос. Глазаниха, слева и справа от них были речки, впадающие в реку Онегу, а посередине было огромное Кирилловское болото, на котором местные жители летом собирали морошку, а осенью клюкву. Таким образом, девчонки, собирая морошку, должны были пойти в болото, но в каком именно месте они зашли в него, и где могли из него выйти, было не ясно, поэтому группы и двинулись по этим двум дорогам.

В тот момент, когда мы уже были готовы к поискам, мы решили позвонить в Онегу в райком партии или исполком, точно не помню. День был, по-моему, выходной, но там всегда был человек, дежуривший у телефона, и поэтому на наш звонок нам ответил чей-то мужской голос. Объяснив суть произошедшего, мы попросили этого дежурного сообщить во все инстанции о случившемся, прислать помощь и выслать служебную собаку из воинской части, охранявшей Онежскую зону (исправительно-трудовой лагерь). Каково же было наше удивление, когда в ответ на эту просьбу, голос в телефоне ответил: «С собаками только в книгах ищут…». Кто был этот человек на том конце провода, мы так и не узнали, и уже никогда не узнаем. Но если бы он отреагировал своевременно, и, в тот же миг была дана команда военным и всем службам, поиски наверняка бы закончились успешно.

Переправившись через реку, мы разделились, и разошлись по своим маршрутам. Точно не помню, сколько человек было во второй группе, а группа, в которой был я, состояла из трёх человек. Кто был во второй группе, я точно не помню. Старшими в обеих группах были местные ребята, которые хорошо знали окрестные леса. К тому же, когда вернётся обратно каждая из групп, было не ясно, поэтому мы переправились через реку на катере и моторной лодке. Таким образом, каждая группа, вернувшись, могла перебраться обратно независимо друг от друга. Во второй группе пошёл и мой приятель Алексей Пшеницын, судьба которого через десять месяцев «сведёт» его с пропавшими девчонками…

Вторая группа вернулась обратно раньше нас, с отрицательным результатом, пройдя по лесной дороге почти до Гусеничных озёр, и не обнаружив никаких следов девчонок. Мы же вернулись уже около полуночи.

Как я уже говорил, мы втроём пошли влево от деревни. Дорога была, конечно, ужасная, грязь и лужи после прошедших дождей, но это было большим плюсом, т.к. на ней были видны все следы прошедших недавно людей. Среди этих следов мы быстро нашли две пары детских, шедших в направлении от деревни. Через 1,5-2 километра, дорога подошла близко к краю Кирилловского болота, и следы девчонок свернули туда…

- Да, - многозначительно сказал старший нашей группы, - если они ушли в болото, это плохо. Полкилометра-километр ещё более менее сухо, а дальше топи, туда нам не пройти будет.

Двигаясь по дороге, мы в три голоса кричали: «Оля, Лена!», но в ответ было только эхо. Зайдя в болото, мы увидели, что всё усеяно спелой морошкой, появилась надежда, что девчонки где-то недалеко заняты сбором ягод, хотя конечно, времени с их исчезновения прошло уже около двух-трёх часов. Следы вели в сторону топей. Шли девчонки друг за другом, практически след в след, обходя небольшие водяные «окна», мы двигались местами точно так же, но на менее топких местах рассыпались в цепь. Болото представляло собой открытое сырое место, с небольшими «островками» из беломошника и растущими на них мелкими соснами. Эти «островки», были наиболее безопасны для передвижения, но след на них, даже от маленьких девчонок, несколько терялся, из-за того, что мох выпрямлялся, принимая своё первоначальное состояние. Видимость была хорошая, но как мы не вглядывались вдаль, никого впереди себя мы е видели. На наши окрики также никто не отзывался.

Чем дальше продвигались мы по болоту, тем меньше становилось «островков». Судя по следам, девчонки шли медленно, тщательно выбирая более сухой путь, вес у них был небольшой, и местами через сырые места они проходили спокойно. У нас же, иногда, ноги проваливались в трясину, и прежде чем они погружались до колена, мы успевали упасть на грудь, и ползком выбраться на более твёрдое место. Скорость нашего передвижения была не велика, и какое расстояние мы прошли по болоту, сказать было сложно. Наступали сумерки, и мы стали думать о том, что, наверное, пора возвращаться назад, но что-то всё-таки тянуло нас вперёд. «Окон» открытой воды становилось всё больше и больше, а детские следы становились всё незаметнее и незаметнее. И вот, пройдя ещё несколько десятков метров, мы увидели, что следы обрываются у небольшого, диаметром около полуметра «окна» открытой воды, а рядом лежала кучка рассыпанной морошки…

Похоже, что всё, утянуло девчонок болото - подумали мы. Какой-либо длинной палки или жерди взять было негде, чтобы попытаться прощупать глубину «окна», и может быть нащупать там тела девчонок. Наши «батоги», которые мы использовали для передвижения, были всего максимум метра по полтора, и они полностью уходили в открытое «окно». Осмотревшись, следов более мы не увидели, на улице становилось всё сумрачнее и сумрачнее, и, крикнув на всякий случай девчонок по именам, мы решили отправиться обратно в деревню, а назавтра с уже более большим количеством народа продолжить поиск.

Жители деревень, как Октябрьской, так и Карамино не спали, все с нетерпением ждали нашего возвращения. Вести, которые мы принесли, были для всех печальные, но надежда на то, что девчонки не утонули в болоте, а выбрались и пошли дальше, была у всех без исключения.

Утром следующего дня было создана более усиленная группа, с включением в неё нас троих, и более взрослых мужчин. По именам я не помню, кто именно дополнительно к нам входил в эту группу второго дня поиска, но точно помню, что был среди них местный участковый, бригадир Юлий Третьяков (отчества не помню), и ещё два-три мужчины, т.е. было нас всего человек семь или восемь. Взяв с собой верёвки, багор на длинной палке около 2,5-3 метров, мы пошли сразу на то место, где вчера мы потеряли следы около открытого «окна» в болоте.

Дойдя до «окна», мы прощупали багром всё подводное пространство, но ничего не обнаружили. Попутно обследовали по сторонам все близлежащие сухие «островки», и примерно метрах в 50 от «окна», вновь увидели заметные детские следы, ведущие опять же в сторону топей. Поняв, что девчонки сумели выбраться из трясины, мы двинулись в том же направлении, куда пошли и они. Двигаться с каждой минутой становилось всё труднее. Если девчонки через какую-то мочажину (трясину) спокойно проходили, то нам же приходилось обходить это место вокруг, причём иной раз делая большую петлю, и чтобы не потерять след, приходилось оставлять сзади двух человек, которые задавали направление для движения остальным членам группы. Так шли мы практически до вечера, пока не уткнулись уже в настоящие топи, с высокой болотной растительностью, что свидетельствовало о том, что дальше начиналось полностью непроходимое болото. К этому времени следы девчонок был утеряны окончательно, и в каком направлении они пошли дальше, было уже неизвестно. С началом сумерек, мы напрямую вышли к лесной тракторной дороге и по ней вернулись обратной в деревню, не принеся с собой ни каких результатов.

На третий день, скорее всего это уже был понедельник, прибыло несколько поисковых групп, и поиски продолжились в разных направлениях по лесу и слева и справа от Кирилловского болота, потому, что девчонки спокойно могли войти в лес и двинуться в любом направлении. По-моему какие-то поисковые группы шли и со стороны пос. Глазаниха. Точно не помню, в этот же день или уже на четвёртый день поисков, прилетел вертолёт с очередной группой людей, в том числе были солдаты внутренних войск с овчаркой.

Как оказалось, овчарка всё-таки была не обучена для подобных поисков, т.к. вначале взяв след в верном направлении, она увела своего сопровождающего солдата совершенно в другую сторону. И когда мы цепью человек в 20-30 шли через лес между дорогой и болотом, мы наткнулись на них. Солдат сидел под ёлкой, овчарка лежала рядом. В глазах у солдата было отчаяние, он уже не знал, как ему самому выйти обратно, и в надежде на то, что кто-то на него наткнётся их поисковиков, просто сидел и ждал. Мы, показав ему в каком направлении он должен идти чтобы выйти к деревне, двинулись дальше. Сколько всего дней продолжались поиски, я точно не помню. Мы со своей группой ходили 4 или 5 дней, а в виду того, что народу в поисках уже было задействовано много, ребята нашего отряда ходили на поиски по очереди. Остальные же вместе с женским составом отряда, занималась сенокосными работами, т.к. надо было использовать погожие дни, так как из-за частых дождей сено просыхало медленно, и план заготовки срывался.

Было уже начало августа, ночи становились всё короче и холодней. Все усилия по поиску потерявшихся девчонок были безуспешны, и вскоре были прекращены. Наше пребывание в Карамино тоже подошло к концу. Отчитавшись перед совхозом за проделанную работу, мы вернулись в Онегу к местам своей непосредственной работы, и всё время вспоминали и думали, а всё ли было сделано, чтобы поиски были успешными…

По большому счёту, если бы вертолёт был прислан на второй день, то был бы шанс увидеть девчонок сверху в болоте, т.к. не могли они тогда ещё углубиться в заросли тростника. Собака, может быть, и помогла бы, но если бы она пошла по следам девчонок по болоту, человек всё равно бы за ней не смог пройти из-за топких мест…

Как обычно в таких случаях, стали распространяться слухи, что нашли девчонок мёртвыми, погрызенными дикими зверями и т.д., но это всего лишь слухи. На самом деле, то ли в конце августа, то ли уже в сентябре, мы узнали, что какой-то охотник, из какого населённого пункта не знаю, скорее всего, из пос. Глазаниха, обнаружил девчонок где-то в районе северной части Кирилловского болота. Естественно, что они были уже умершие. Никакие звери их не объедали, лица были искусаны комарами и мошкой. И вроде как лежали сестрёнки рядом, и старшая обнимала младшую, видимо пыталась согреть её своим телом…

Где их похоронили, я не знал долгое время, если был не случай… Друг мой, Алексей Пшеницын, о котором я говорил выше, и бывший участником поисков, трагически погиб 3 мая 1979 года в Карелии на реке Нюхча, во время переправы на байдарке через реку. Тело его нашли тоже не сразу, а только в конце мая месяца. А 2 июня мы похоронили его на онежском кладбище в верховье города, сейчас мы его называем «старое верховское» кладбище. В этот же год я уехал из Онеги, и около 5 лет побывать на могиле Алексея мне не удавалось. В один из моих приездов, придя на кладбище, с большим трудом отыскав место, где был похоронен Алексей, и уже выходя их оградки его могилы, взор мой невольно остановился на могиле находящейся прямо напротив его. Издалека, с фотографии на деревянном памятнике, на меня смотрели лица двух маленьких девочек… Подойдя к памятнику, я с удивлением увидел, что это те самые девчонки Оля и Лена, поисками который мы занимались в 1978 году. Так волей случая, или волей судьбы, могила Алексея оказалась по соседству с могилой девчонок, в поисках которых он участвовал…