Вам - папа и мама посвящаю это скромное повествование.

Павел. 2.12.1953г.

Здравствуй, Родина моя!

9 сентября – 14 сентября 1953г.

Время подходило к часу ночи. Проснувшись пятый раз и встав со скамейки, мама берёт лампу и смотрит на часы. Но ей показалось, что часы стоят. Другие часы показывали такое же время. Пришлось залезть на табуретку и на ощупь проверить положение длинной и короткой стрелок.

Проснулся и я, т.к. спать на сундуке, не соответствующему моему росту, было не совсем приятно.

Долго нас отговаривали от поездки, пророчили плохую погоду и т.д., но наше решение было твёрдым как алмаз.

Собрали необходимый провиант, оделись потеплее и понадёжнее на случай непогоды и в 1 ч. 30 мин. Отправились к поезду. Прощание со спящими было не долгим.

Погода была тёплая, еле заметно моросил мелкий дождь. Жители небольшого «города» уже давно спали. Редко у кого оставался не выключенным свет, который освящал нам дорогу. Яркий луч прожектора от водного цеха долго освящал нам путь. Наконец и он скрылся за зданием завода.

Шли мы не спеша. На редкость бывают люди предусмотрительны, и взятый нами карманный фонарик смело указывал нам дорогу.

На Комсомольской улице встретили мы Веру Заикину с матерью, которые ходили провожать Надю в Харьков.

Пройдя два маленьких моста, мы поднялись на полотно железной дороги и, несколько раз запнувшись на стрелках и чуть не завязнув в песке, направились к вокзалу. Хотя было совсем темно, мы всё же прочитали название станции – «Пермилово» и вошли в вокзал.

Народу в вокзале было немного. Кто лежал, кто ходил, кто дремал, пережидая темноту на улице.

До прибытия поезда «Архангельск – Няндома» оставалось полтора часа. Эти мучительные ожидания прошли в разговорах о предстоящем путешествии.

Купив билеты, мы сели в прямой вагон «Архангельск – Вонгуда» и через две минуты, стуча на стыках, поезд помчал нас по направлению к Обозерской.

Так началось наше путешествие на Родину, оставившее большое воспоминание в памяти; о котором очень трудно описать, ибо ряд деталей этого исторического путешествия могут моментально всплыть, если внимательно всмотреться в каждую фотографию.

В вагоне нам нашлось свободное место, и через 25 минут мы были уже в Обозерской. Наш вагон отцепили и поставили на запасные пути, т.к. дальнейшее наше следование должно производиться другим поездом - № 52 «Вологда – Мурманск». В период стоянки на станции нам удалось несколько минут вздремнуть, т.к. это были самые сладкие часы сна человека. В 9 ч. 36 мин. поезд №52 отправился.

В период следования этим поездом, мама встретила некую Шерстобоеву из Онеги, и они долго говорили и вспоминали об известных им и не известных мне знакомых. Большинство пассажиров советовали нам ехать на Примыкание, а там пароходом до «Красного Креста». Но мы решили ехать своим, ранее намеченным путём. И не ошиблись…

Один пожилой мужчина рассказал нам забавную историю о грабеже на подобных дорогах. Но эта история не изменила нашего решения.

Так в разговорах мы проехали станции: Кяма, Уромец, Швакино, Кодино, Костручей…Выходившему в Кодино молодому железнодорожнику мы передали открытку на имя Носковой, которая так и не достигла своего адресата.

В 11 часов 20 минут 9 сентября мы прибыли на ст. Мудьюга. Выйдя из вагона, мы направились к вокзалу, где, к нашему удивлению, даже не нашлось расписания поездов. Будучи общительной, мама моментом нашла выход.

По ненормальной руке стоявшего около забора человека она нашла в нём Ивана Барышева – рыбака с Вычеры. После этого мне пояснили, что по наказу отца мы должны навестить его сына.

Куда идти, что делать? Такой вопрос нас беспокоил.

Вдруг мы увидели мужчину в форме железнодорожника, который нёс два чемодана через плечё; за ним шла, вероятно, его жена маленького роста, с ребёнком на руках. «Мама, не пойдут ли они с нами в деревню ?» - спросил я.

Решили пойти к Симаковой Александре. Но её дома не оказалось. Нам очень не хотелось идти по такой грязной неблагоустроенной дороге снова на вокзал. Всё же пошли.

И вдруг я слышу возглас мамы: « Тут нет Симаковой ?». И тут же последовал ответ через дорогу: «Есть !» Нас ожидали: А. Симакова, Анна Чернышова из Огрушино.

Поздоровались, обменялись некоторыми вопросами, объяснили, почему мы здесь. Пригласили нас пить чай и сказали, что некая Паля Титова собиралась в деревню.

Отказавшись от чая, нас проводили к Титовым. Мы удивились, когда зашли к ним в комнату. Оказалось, что мы пришли именно к тем, кого мы встретили на вокзале, и признали своими попутчиками.

Неожиданно найденные нами попутчики, несмотря на усталость, согласились сейчас же пойти в деревню. Познакомившись, мы узнали, что имеем дело с Николаем Макаровым и Павлой Макаровой (Титовой).

Их сборы были недолгими. Умылись, взяли с собой сетку с необходимым провиантом для себя и матери, одели своего ребёнка и, совместно с ними, знающими дорогу, мы отправились в путь.

Раза два – три пришлось перелезть через ограды картофельных полей. И мы вышли на основную дорогу Мудьюга – Верховье.

Свободные от работы жители занимались копкой картофеля на своих приусадебных участках. Каждому из них хотелось узнать в нашем лице проезжих своих знакомых. Но мы друг друга не знали.

Спустившись под гору дороги, мы вышли к реке – знакомой и родной нам реке Мудьюге. Вот она – то и должна привести нас до нашей родной, далёкой, давно невиданной деревни Верховье.

Посмотрите внимательно снимки №№ 1, 2, 3, 5, 6 и Вы убедитесь в красоте и величии этой маленькой, извилистой речки, которая начинается из одного небольшого озера и кончается в р. Онеге. Высокие, обросшие живописным кустарником, берега иногда не разрешают приблизиться к речке.

На всём протяжении нашего пути эта родная нам речка то скрывалась в густом кустарнике, то появлялась снова с чистыми лугами и пастбищами.

Дорога, по которой мы шли, представляла некоторые трудности для пешеходов. На протяжении 3-х км , которые мы уже прошли, дорога эта была выстлана брёвнами, расположенными либо вдоль, либо поперёк. Некоторые участки были выложены хвоёй или засыпаны шлаком. Как оказалось в последствии, в эти столько лет спокойно стоявшие леса зашли лесорубы со своей новой техникой. На левом берегу с шумом валился лес, стучали топоры и свистели пилы, трещал трелёвочный трактор.

Но лесорубы были необычные. Как оказалось, это воинская часть заготовляла лес для своих нужд где-то на Украине.

После того, как мы миновали мост, построенный лесозаготовителями, дорога резко изменилась. Всё чаще и чаще мы проходили луга и пастбища. Это были колхозные сенокосы.

Вот на одном таком участке нам пришлось задержаться и, насколько это было возможно, осмотреть его внимательно. Для этого у нас были все основания. Ведь 30 с лишним лет тому назад мама, совместно своей семьёй, включая и её отца, косили здесь траву. Когда-то это был их участок для сенокоса.

Представленные снимки №№ 7, 8, 9, 10, 11 и 12 полностью или частично его характеризуют.

Вот здесь (фото № 9) когда-то отец матери сидел и отдыхал в период перерыва в работе. Как это было давно и как это можно быстро воспроизвести в памяти, если внимательно всмотреться в каждый представленный здесь снимок.

Так, минуя луга и пастбища, преодолевая небольшие горные препятствия ( Гора Железная), мы вышли к небольшой лесной речушке Пекельнице, которая берёт своё начало в болоте. Через речку построен небольшой мостик из брёвен. Длина этого моста составляет всего лишь 7 метров. Представленные здесь фотографии № №15, 16, 17, 18 дополняют сказанные мною слова. Если внимательно в них всмотреться, то они характеризуют больше.

Пройдя таким образом около 4-х км, мы решили сделать привал на берегу этой маленькой речушки (фото № 14). Для полноты нашего обеда я решил порыбачить. Для поисков удилища трудов и времени не требовалось много, но поймать рыбу на удилище без лески и крючка оказалось почти невозможным. Как я не старался за этим занятием (фото 16, 17, 18), чуть не разбив себе затылок, но свежей рыбки к обеду не удалось преподнести.

Обед наш состоял из небольшого пирога с морошкой, двух яичек и отдельных ломтиков рубца, которые мы забрали перед отъездом из дому у спящих «домоседов». Закончив скромный обед и перекурив перед дорогой, мы отправились снова в путь (фото 13).

Пророчества наших «домоседов» не оправдались – погода стояла прекрасная и тёплая. Солнышко светило, и было даже жарко идти; правда, оно иногда пряталось за облака, но тут же выходило снова.

Нам оставалось пройти ещё 7 км, когда меня осенила мысль собирать грибы. Этим я и занялся на протяжении всего остального пути. В сумку класть грибов было уже некуда, и я решил продолжать собирать и складывать их в плащ.

Продолжая свой путь всё дальше и дальше, мы миновали последнее болото и вышли на окраины большой деревни. Со стороны нашего движения деревня была опоясана различными по своей конструкции и исполнению изгородями. Когда мы вошли в главные ворота, перед нами раскрылись живописные картины природы. Первое, что мы заметили, были купола церквей, одного из достопримечательных мест деревни (фото № 24).

К «Величавой» речке мы вышли около мельницы, которая в своё время занимала ведущее место в мукомольной промышленности района. теперь же эта мельница не работает по причины разрушения плотины (фото №№ 19, 20).

Здесь река под прямым углом поворачивает в сторону деревни. На обширных берегах расположены ближние луга, на которых часто пасётся скот (фото 22, 23). Подступы к деревне были застроены маленькими избушками, которые именовались здесь банями. Правда, помыться в этих банях нам так и не удалось, хотя первое время мы имели на это определённое желание. Миновав последнее препятствие в виде ручья, через который брошена достаточно прочная доска, мы поднялись в гору и вошли в деревню как раз напротив церквей (фото 21, 30).

Виляя по закоулкам, мы направились к дому Титовых. Встретили Степаниду Крысанову, которая заканчивала снимать урожай около дома. Как всё знакомо. Как будто это было только вчера. Наконец пришли к Титовым. Поднялись по взъезду и вошли в дом. Дома были дети, бабушка Матрёна – остальные: мать Пали и её сестра, были в поле.

Обедать мы отказались. Передохнув немного, мы отправились по деревне. Около дома мы встретили Марию Коротышеву (фото № 28), в разговоре с которой мама не сразу признала её. Разговор в основном шёл о воспоминаниях прошлого. Дальше пошли к «своему» дому, мимо Крысановского дома и школы. Повстречались с Анной Коротышевой (фото №№ 25, 26), матерью Ивана «Трохова», с которым мы бегали когда-то по этой же самой дороге со знамёнами (красный платок, привязанный к лопате).

В дом нам зайти не удалось, т.к. хозяев дома не было. Мы решили обойти д. Митинскую, а затем вернуться снова посмотреть дом, в котором когда-то жили. Мама минут 15 беседовала с Кононовой, бывшей соседкой (фото 29). Пока мы разговаривали, хозяева дома вернулись, и мы с живым интересом решили посетить дом. Внешность дома достаточно характеризуется фотографиями №№ 31, 32, 33, 34. Дом был построен примерно в 1890 г., имеет два этажа и стоит на живописном месте, напротив церквей. Особых изменений по внешности мы не нашли. Зашли в дом – те же двери, те же защёлки на дверях, та же лестница на второй этаж с фигурными перилами. Зашли в комнату. Обстановка расположена в таком же порядке как и раньше. Знакомая лежанка с выступом для нормального положения головы при лежании, уступ с угла печки, где я когда-то играл в колокольни – всё было таким же и близко знакомым. В кухню мы не заходили. Пол с покатом к двери был не покрашен, и покат несколько увеличился. Мы попросили разрешения посетить «верх». Зашли в горницу – там было пусто, правда, оклейка стен была свежая. Встав между полом и балкой потолка, мне пришлось согнуться. Значит, я вырос из такого дома. Затем зашли в «светлицу», где было 8 окон.

Что характерно нам бросилось в глаза и даже в нос – запах, который, по всей вероятности, сохраняла печь. В правом углу стоял стол, на котором стояла лампа. Обширную комнату в 30 кв. метров разделяли шкаф и комод, расположенные поперёк комнаты. Как обычно, иконы были на местах. За печкой когда-то стояла кровать, - теперь там пусто. Пол был выкрашен и блестел. Здесь было чисто и уютно. Хозяин нас не пригласил присесть, и мы, не решаясь задержаться, решили пойти дальше. Остальное помещение дома мы решили не смотреть, т.к. не видели в этом необходимости. Попрощавшись, мы пошли дальше…Правда, на прощанье, хозяин дома, Иван Трохов, спрашивал нас о каких-то недостающих рамах, досках и о времени покрытия крыши дранкой.

Дальнейшей целью нашего путешествия было посетить дом, где я родился и жил. Пройдя мимо дома М. Крысанова и повернув направо, мы с мамой двинулись вглубь деревни. Изменения, конечно, есть. Там, где был когда-то дом – его нет. А вот видно то место, где стоял дом, в котором мы жили. Это дом матери моего отца (фото № 39). Подходим ближе. Видны остатки фундамента, и там где был дом – остался бурьян и где теперь пасутся лошади (фото № 37). Дом этот в своё время был продан колхозу, который, как будто, построил из него сушилку или распилил на дрова.

Мы достаточно долго ходили на этом месте, а затем двинулись дальше и зашли к Екатерине Воробьёвой. Она была дома и нянчилась с внуком. В её комнате бедно и не уютно. Пригласила нас к чаю, но мы отказались, т.к. у нас не было времени. Мы хотели обойти многое пока светло. Вид деревни, куда мы решили не ходить, показан на фото 38. Фото № 39 иллюстрирует дом (чей не помню), на крыльце которого мои собственные отец и мать говорили о любви. Да, не зря говорят, что любви все возрасты покорны.

На обратном пути мы зашли к Наташе Крысановой, которая копала картофель около своего дома. Дом её показан на фото № 40 (правый). Пришлось оторвать её от работы, и мама имела длительную с ней беседу (фото № 27). Пригласила нас попить чаю, но мы снова отказались, но пообещали зайти когда кончим сегодняшний обход.

Обратно мы пошли по той же дороге, что шли вперёд и решили сейчас пройти за реку, в другую деревню – Ряхковскую и обойти церкви. Наш путь лежал через речку, через мост. Ох какой этот мост был раньше красавец! Но в один «прекрасный» день ледохода его снесло. Это было в период войны. Теперь вместо висячего моста-красавца стоит трёх опорный разборный мост-«урод». Но будет время, когда здесь построят хороший мост (фото 35).

Пройдя мост, который состоял из 189 брёвен, мы вышли к церквям. Этот участок деревни является самым живописным и достопримечательным. Церкви обнесены высокой жёлтой оградой, внутри которой расположены три церкви: холодная (фото № 41), где служили только летом, тёплая (фото № 46), где служили только зимой, и колокольня (фото № 44). Разновидность этих исторических памятников архитектуры дополняют фотографии за №№: 42, 43, 45, 47, 48, 49, 50. Сейчас на одной из церквей повешена доска, на которой написано, что, мол, разрушение памятников архитектуры карается по закону. Сами церкви опоясаны искусственно насаженным лесом, в основном это ель и берёза.

Между церквями и за ними расположены могилы наиболее преданных Христу покойных. Здесь, между холодной и колокольней похоронен мой крёстный Андрей Артамонов, с которым мы иногда ходили вместе в церковь (мне было тогда лет 6) и в трудные минуты жизни дома ели ржаной хлеб с солью, смоченный водой. Он был хороший и добрый крёстный. Божатушка Екатерина Яковлевна похоронена за оградой церквей. Ей так и не пришлось лежать вместе с крёстным в церковной ограде. Истинной могилы их нам так и не удалось найти; там не было уже крестов и мраморных плит. Могила моей бабушки снова для меня осталась неизвестной.

Наша попытка проникнуть во внутрь церквей не увенчалась успехом, т.к. там были замки, охраняющие колхозный хлеб. Ещё раз обойдя вокруг церквей, мы вышли за пределы церковной ограды. Пройдя «Казённую» пожню, где в прошлое время устраивались гулянья, а сейчас установлено только два столба для игры в волейбол и лежащие брёвна для ремонта моста, мы решили зайти в магазин или как там называют, в лавку.

Магазин представляет собой небольшое одноэтажное здание с высокой лестницей. Зашли, осмотрелись и особо обратили внимание на то, что лежало на полках и на прилавке. А там были: самовары, валенки, стёкла для ламп, разная посуда и даже белый хлеб. Пока мама осматривала содержимое магазина, я обратил внимание на двух старушек, сидевших на скамейке в углу. Они что-то между собой говорили, показывая на нас. Я вынужден был предупредить маму. Она присмотрелась, подошла, разговорилась, и оказалось, что одна из них была попадьёй, а другая Матвеева. Оказывается, в 1940 г. я видел эту самую Матвееву и даже фотографировал.

Расставшись с магазином, мы вышли на улицу и обдумали минут пять куда дальше идти, т.к. день клонился к вечеру. Ещё раз обратили внимание на вид деревни с другой стороны реки (фото №№ 52, 53). Решили сходить в Шутовую. Вот мы поравнялись со зданием детских яслей (фото № 51). Да ведь когда-то и посещал их. Правда, с большим трудом, но посещал в 28-м году. Об этом мне часто рассказывала мама, с каким трудом ей приходилось оставлять меня там.

Так мы прошли мимо амбаров, миновали мостик, прошли ряд домов, среди которых дом Варламова Петра (фото № 57). И мы зашли в Шутовую. Решили посетить дом Анны Яковлевны, где сейчас, как мы убедились при посещении, живут Толстоноговы. Зашли в дом (фото № 54) и осмотрелись. В доме особых изменений в смысле обстановки и её расположения не произошло. Там же стол, умывальник, шкаф посудный, иконы и даже обои остались старые. Как и прежде, нас пригласили на чашку чая, но как и прежде мы отказались. Мама беседой заняла ещё минут 20, и мы отправились в обратный путь.

Прыгая по кочкам, пересекая дороги и огороды, мы пробирались туда, куда я не знал. Вела мама. И вот мы подошли к дому, где жила Анастасия Орюпина. Солнце уже закатилось, и на улице было темно. Тем более было темно в комнате. И вот, зайдя в комнату, мама и Анастасия достаточно быстро определили друг друга. А однажды между ними произошла такая встреча, при которой целых полчаса Анастасия не могла узнать маму, приняв её за сборщика налогов. Интересная была встреча…

Поскольку в комнате было темно, мне не удалось хорошо рассмотреть помещение. Помню, что речь шла о самоваре, от которого мы опять отказались. Помню, что на окне сидела маленькая девочка и играла. Мама о многом поговорила с ней, можно было бы ещё, но мы пообещали зайти в следующий раз, т.е. завтра. Попрощавшись, мы ушли, по пути решив зайти к Григорию Фёдоровичу Варламову. Моего бывшего приятеля Володи не было, он погиб на фронте, а Алефтина живёт в Кодино.

Беседа была не долгой. От предложенного чая мы отказались. Ввиду того, что уже было поздно, мы решили вернуться домой. В домах уже давно горели лампы. По задворкам мы пробирались в темноте к дому. Прошли дом Мишки «Хонькина», к которому я когда-то бегал с заслонкой или самоварной трубой, которые божатушка просила отремонтировать.

Когда мы пришли к Титовым – они нас уже заждались, ждала и Н. Крысанова. От приглашения пойти в баню мы, от усталости, отказались. А вообще бы не помешало. Поскольку Наташа агитировала нас пойти к себе, а Титовы не отпускали, я предложил, и порешили, что мы у Титовых попьём чаю, а к Наташе пойдём ужинать. После ужина, раздевшись, мы легли спать и через пять, буквально, минут мы уже спали. Рюмочка вина сделала своё дело. Мама с Наташей о чём-то долго шептались.

Хотя собирались встать в 7, но встали в 8. Завтрак уже нас ждал на столе. Умылись, позавтракали и по договорённости зашли фотографировать Титовых. Это показано на фотографиях №№ 56, 59. фото № 59 даёт семью в полном составе.

Наша задача сегодняшнего дня, т.е. 10 сентября 1953 года, состояла в посещении Мудьюги. Не задерживаясь ни на минуту, в 10-00 мы отправились в путь. Пойдя всю деревню, мы вышли за её пределы. Как и раньше дорога виляла туда, куда текла река. Эта дорога нам была более знакома, т.к. в прошлом чаще по ней приходилось путешествовать.

Живописность природы и здесь не нарушала свою красоту. Обширные поля и луга были справа и слева. Комбайны здесь пока ещё не привились, но придёт час, и они пойдут. Речка с отлогими берегами то появлялась внезапно, то исчезала. Часто нам приходилось миновать густой кустарник. Погода была прекрасная, солнце светило в небе, согревая всё земное. Когда мы прошли километра три, нам стало жарко. Мне пришлось снять плащ, а затем и фуражку, а маме – пальто.

Вдали показалась какая-то деревня. Мама пояснила, что это д. Лембево. Как и раньше вход в деревню преграждали большие замозакрывающиеся ворота с автоматической защёлкой. К большому удивлению мамы здесь очень мало осталось домов, всего лишь 12. А было? Около правления колхоза я спустился по лестнице к реке напиться. Вода была холодная, мутная. С некоторыми трудностями мы преодолели дорогу около свинарника и вышли в Слободу. Здесь мама у какой-то женщины спросила про школу, но не про ту, которая сейчас, а которая была когда-то, и где ей пришлось учиться (фото № 64). Мы снова вышли к реке. Решили присесть на бревно перекурить и перезарядить плёнку. Для пробы я сделал снимок с места отдыха Грихновской церкви (фото № 61). Двинулись дальше. Церкви, одна из которых превращена в клуб (фото № 62 справа), расположены на большом мысу реки. Когда-то мы вместе с Артемьем Ивановичем Носковым зимой въезжали на лошади на этот мыс (фото № 60), и он всё приговаривал при спуске: «Топ (или «тап» - С.Г), топ, топ…». Это вероятно был какой-то общий язык с лошадью…

Речку мы переходили по такому же разборному мосту как и в Верховье (фото № 62). Мы миновали Грихнову и остановились возле крайнего дома бабушки Моториной (фото № 63). Мама долгое время стояла и смотрела на этот устаревший дом. Затем мы пошли дальше, мимо д. Кукорка, через «переход» из трёх брёвнышек и обратили внимание на мыс, где когда-то косили. И вот, когда мы подходили к родной нам деревне, я вспомнил что потерял свою «дорогую» кепку. На минутку обсудив вопрос, мы решили, что не стоит беспокоиться о какой-то фуражке. Так мы пошли дальше. Вошли в деревню. Около одного из домов мы встретили Анастасию Носкову, а затем к нам подошёл её муж Алексей Заикин (фото № 67). Минут 15 мы задержались с разговорами, они предложили чаю, но мы пообещали зайти к ним на обратном пути. Остановились и достаточно внимательно осмотрели заброшенный и разрушенный дом Артемия и Анны Носковых, который был продан колхозу. Осталась только комната Антона (который заикался), более или менее сохранившая общие черты (фото №№ 65, 66).

Пойдя несколько домов, мы остановились около места, где когда-то стоял родной дом, в котором я родился в холодный вечер марта месяца. На этом месте остался только небольшой пенёк и камушки от фундамента. Осталась только маленькая баня (фото № 70), которой пользуется сейчас Алексей Заикин.

Решили посетить реку Онегу. Около неё мы были в 14 часов, отдохнули, посмотрели остатки «Красного Креста» и две избушки. Мама попила воды из родной реки (фото № 68) и мы, достигнув оконечной точки нашего путешествия, пошли в обратный путь. У ворот встретили Иринью Постникову и почтальона. Прошли мимо бани на берег р. Мудьюги. Фото № 69 показывает моё присутствие на Надеждином берегу. Вдали видны отдельные дома деревни. Поскольку обещали – зашли к А. Носкову попить чаю. Встретили они нас и угостили деревенским кушаньем, и я даже удивился, когда выпил пять стаканов чаю. Хороша Мудьюжская вода, и пить приятно. Мама очень долго разговаривала и вспоминала былые времена жизни деревни. Простившись и издалека взглянув на р. Онегу (фото №№ 71, 72), мы направились обратно, желая одновременно найти кепку. Мама взяла направление в поле, в надежде встретить Пашу Носкову, а я вернулся в обратном направлении. Мои поиски кепки не увенчались успехом и, присев около берега напротив магазина, я стал ожидать маму. Вижу, что мама переходит по мосту. Встретившись со мной, она сама решила поискать кепку. Спросила у Фимы Ждановой, которая ставила снопы в своём огороде. Но она ничего не знала. И тут, на счастье, проходил председатель сельсовета Федосеев, который сказал, что о какой-то кепке шла речь на почте. Мы туда. Кепка оказалась действительно там.

Зав. сельской почтой Маруся Носкова (фото № 73 слева) вручила нам её, и мы по «междугороднему» телефону сообщили в Пермилово о находке Серафиме (фото № 75). Поблагодарив за содействие, мы зашли в магазин, а оттуда мимо церкви и д. Гостево пошли на кладбище, где похоронены и покоятся мамины мама и тата. Это кладбище уже не похоже на кладбище. Всё заросло высокой травой и кустарником, даже в одно время здесь был построен лисятник. С трудом мы нашли остатки могил (фото № 74). Решив перейти реку, мы приблизились к Новой деревне. О местонахождении перехода мы решили спросить у двух женщин, работавших в поле. Одна из них, Дуся Ларионова, оказалась маминой знакомой, она посоветовала нам пройти мимо дома Барышева, а там и переход рядом. Пошли. Поравнявшись с указанным домом, мы решили ещё раз справиться о переходе у женщины, которая гребла сухое сено. Женщина тоже узнала маму, оказалось, что это самая близкая мамина подруга Сара, жена Васи Барышева (фото №№ 76, 77, 78). Зашли к ним в дом. Они пригласили к чаю, где я выпил ещё три стакана. Разговор продолжался долго. Вспомнили всё, что только смогли. Оказалось, что папа и Василий Б. были в своё время большими друзьями. По специальности он педагог и сейчас по ряду личных соображений не работает.

Времени было уже много, и мы, попрощавшись, пошли дальше через переход, который очень сильно качался, к д. Лембево. А там, выйдя на прежнюю дорогу, взяли курс на Верховье. Времени уже было около 17 часов. Мы решили поспешить. Проходили те же леса, кустарники и поля.

Попробовали здешних фруктов – турнепс, который хотя и был снят с корня, оказался не совсем доброкачественным. Наше внимание привлекли взлетевшие утки. Они, по всей вероятности, собирали свою стаю для полёта на юг.

Но вот показались купола церквей, сначала одной, затем остальных. Так мы снова вошли в родную деревню. Прошли мимо дома Анны Яковлевны, затем решили посетить и проститься с Анастасией Орюпиной (фото №№ 80,84). Зашли к Варламовым. На сей раз нам не удалось отказаться от чая и ужина.

Маме на память подарили дорогую для неё вещь, после этого, простившись, мы отправились домой, опять мимо церквей.

Поскольку у Кононовой горел свет, мы осмелились зайти к ней. При свете лампы она играла в карты с военными, один из которых был лейтенант – сапёр с усами. Из разговоров с ней мы узнали, что в деревне находится Пётр Кононов. Мы, несмотря на темноту на улице, пошли к ним. Постучали. Нам открыла Шура. При встрече мама с ней даже расцеловалась, приняв её за мою бывшую няньку. Поднялись по лестнице в комнату. Александр Алексеевич – кассир мед. института в Архангельске, отдыхал на кровати. Занятые ужином, за столом сидели: жена Петра, он сам и их 82-х летняя бабушка Пелагея, которая чувствует себя бодро, хорошо видит и слышит. Договорились завтра вместе идти на ст. Мудьюга. Сказав до свидания, мы пошли к Титовым. Было уже 22 часа. Пробираясь через грязь и лужи, мы с трудом добрались до места. От ужина отказались, легли спать и моментом уснули.

Проснулись мы в 8 часов утра. Произвели все очередные приготовления к завтраку. В тот момент, когда мы начали второй стакан чая, зашёл бригадир колхоза с бородой, а в зубах – трубка. Это оказался, как мы узнали, Михаил Кириллов, который зашёл за Титовой на работу в поле, но она, сославшись на ремонт печи, работать сегодня в поле отказалась.

Поблагодарив за гостеприимство и простившись мы решили навестить ещё Н. Крысанову и вместе с ней изъявили желание посетить часовню (фото № 82); осмотрели мачту громоотвода, подпёртую четырьмя подпорами. И отсюда мы увидели свою деревню. Вот она (фото № 79)!

Спустившись вниз, мы миновали пальники с хлевами и амбарами (фото № 85) и вышли снова в деревню. Изъявили желание посетить дом Василия Дм. Коротышева (фото № 55), но дома никого не оказалось. Пройдя мимо дома Устеньи Коротышевой, мы зашли в последний раз к Натальи Крысановой (фото № 83), где выпили по стакану молока и с твёрдым намерением взяли курс к поезду. Несколько минут задержались возле школы (фото № 81), где мне как опытному верхолазу в шестилетнем возрасте пришлось висеть на заборе после неудачного прыжка с ограды.

Не доходя 100 метров до мельницы, мы встретили работавшую в поле Марию Александровну Титову, которая издалека узнала маму и произнесла: «Сколь ты Марфа люба-то!»

Постепенно, оглядываясь чуть ли не после каждого шага на деревню, мы удалялись и удалялись. Деревня всё дальше и дальше оставалась вдали. Это хорошо показано на фото №№ 86, 87, 88, 89 и 90. Наталья К. проводила нас до самых ворот (фото № 90) и после рукопожатия махала нам до тех пор, пока мы не скрылись за лесом. Мы ещё раз остановились и посмотрели на тусклые силуэты церквей и домов деревни. Да! Надолго останется у нас в памяти это историческое посещение наших родных деревень!

Мы двигались обратно по знакомой нам дороге. Миновали изгороди, поля, пастбища. Мы двигались опять по берегу реки, и под лучами серебристого солнца небо отражалось от зеркала реки к нам в глаза (фото № 98). Спустившись с горы нам очень хорошо вырисовывалась местность противоположного берега, где десятки лет тому назад был покос (фото № 91).

Погода будто для нас была прекрасной. Со жгучей теплотой согревало нас солнце. Мы спустились к реке с намерением искупаться. Но мама меня отговорила. Мне ещё раз пришлось испробовать мои способности на поприще рыбной ловли. Но на удилище без лески и крючка всем известно, что ничего нельзя поймать (фото №№ 94, 95).

Двинулись дальше. Не доходя полкилометра до Пекельницы, мы увидели большое стадо коров, которое шествовало впереди нас от самой церкви и вот сейчас свободно гуляло на пастбище (фото № 96). Подходя к Пекельнице, мы заметили лежащее поперёк дороги человеческое тело. Мы хотели пройти мимо, но человеческое тело зашевелилось и встало. Да это оказывается пастух дядюшка Симков Терентий (фото № 92, 93). Мама с ним поговорила, а я попробовал его махорочки. До Мудьюги осталось 3 км.

Около Семенково решили закусить. Спустились испить Мудьюжской водицы и подумали, какую оставить память о своём пребывании в этих местах. Оставили заметку на берёзе около речки. Она гласит: « М.К П.К. 11-IX-53 г.» (фото № 97). Отдохнув и перекурив мы двинулись дальше. С противоположного берега реки снова раздались: стук топора, визг пил, рокот тракторов и разговоры солдат-лесорубов. Так мы миновали застрявшую машину на дороге, еле прошли через болото и поднялись в гору. Спустившись с «Каменной горы» и пройдя около километра пути мы вышли в окрестности Мудьюги. Проходя по огородам мы встретили Палю и Николая Макаровых, которые кончали убирать картофель. Зашли на минутку к Чернышовой, а от них направились к Симковой, но там все живые спали, и мы решили не будить их. Зашли в магазин.

Поиски Барышева не привели к желаемым результатам. У водокачки встретили его сестру, которая пояснила, что он уехал к отцу. Мы направились к Марии Коротышевой ( ныне Катышевой). Приём был приветливый. Мы передохнули, попили чаю, сфотографировались на память (фото №№ 99,100) и отправились дальше по Мудьюге. Зашли к Насте Рогалёвой, муж которой встретил нас в кровати и не встал. Подойдя к окну я заинтересовался - кто же там живёт за озером. Нам пояснили, что там живёт Василий Орюпин. Не задерживаясь ни минуты мы решили навестить их. Подойдя к дому нам пояснили, что здесь живут две семьи: В. Орюпина и Александра Моторина. Василия из дома не было, и я в ожидании устроился у костра попробовать опалихи, а мама имела краткую беседу с Моториными (фото №№ 101, 103).

Зашли в дом. Вскоре проехал и Василий, приехавший на дрезине. Стол был соображён моментально, и мы имели удовольствие при одной из замечательных встреч нашего путешествия. Особенно выступал с благодарностью за прошлое маме Вася. Мы угостились смесью трёх напитков и останавливали себя в связи с предстоящей поездкой в Кодино. Затем перешли к Василию в квартиру, где ещё раз выпили по стакану пива. Простившись с семьёй дома (фото № 102) мы, в сопровождении провожающих, отправились на вокзал. По случаю тёмного вечера нам на помощь опять пришёл карманный фонарик. С трудом освящая путь мы добрались до вокзала.

Поезд опаздывал на 45 минут. В ожидании поезда в вокзале мы имели встречу с Кононовыми, П. Игнатьевым – в форме офицера – железнодорожника. Мама вела с ним речь о каких-то хомутах. Оказался там и Сергей … и его брат в шляпе.

Семафор был открыт, и поезд подошёл к станции. С боем взяли мы вагон и устроились в купе с моряком. Началась оживлённая беседа, смех, шутки-прибаутки с песнями. Мама нашла своих корешей и завела с ними оживлённую беседу. Мы не заметили как паровоз, толкнув вагоны, остановился. Мы поспешили выйти из вагона уже без боя. Нас никто не встречал. Оставалось одно - следовать по путям через мост на Вычеру. Так и сделали. Хотя нам и помогал фонарик, но мы спотыкаясь, падая, налетая на пни, кусты и заборы, с трудом добрались до места назначения. Что дальше произошло – трудно описать. Атаковали дом – один с крыльца, другой – по окнам с фонарём. Хорошо, что мы остались живы. Ещё б момент, и пыж из дробового ружья влетел бы нам в ухо. Но обошлось всё благополучно. Нас вовремя распознали и приветливо пригласили в дом Артемий Иванович и Анна Дмитриевна. Времени было 2 часа ночи, но мы всё же были удостоены чаем. Долго могла продолжаться беседа, но сон брал своё. В 4-м часу мы легли спать и проснулись только лишь в 12.

Весь день, 12 сентября, прошёл на берегу Вычеры. Немного помогли убрать урожай картофеля (фото №№ 105, 110), затем опять отдыхали. Наступил вечер. Он же принёс и пищу. Отправились по Вычере. Зашли к Фёдору Ермолаевичу Кононову, а затем – к Плешковым. О чём там говорили и как добрались в темноте домой – автор не помнит. Но мы всё же благополучно прибыли и легли отдыхать до утра.

Проснулись мы рано. Завтрак как всегда был организован на кухне на столе между окном и печью. Как всегда, когда мы приезжали в этот дом, нас угощали картофельными калитками и шанёжками, приготовленными по нашему заказу. День был тёплый и солнечный, и к тому же – воскресенье. Мы отправились гулять по Кодино. Около первой железнодорожной стрелки с будкой мы зашли к Марии Варламовой. Как всегда мама была очень оживленная в беседе, по окончании которой Мария проводила нас к Титову Василию. Их дома не оказалось. Мы решили пойти на их индивидуальный огород, где оказали практическую помощь по копке картофеля (фото №№ 109, 111). Они закончили работу и пригласили нас в дом. В ожидании хозяев, пока они готовили стол, мы просмотрели все альбомы и съели полкорзины брусники на балконе. Наконец стол был накрыт, и начались тосты по поводу встречи. Эта замечательная встреча характеризуется рядом фото №№ 104, 106, 107, 108, 112. Очень много было сказано, и все воспоминания в основном были сосредоточены на родных местах. Как мы себя чувствовали после этой встречи – характеризует фото № 112. Наши хозяева решили до темноты убрать оставленный в поле картофель, а мы изъявили желание посетить Алевтину Варламову (фото № 114). Но мы нашли её не дома, а в магазине и помогли ей донести арбузы (фото №№ 113, 115) до дому. Как мы снова оказались за столом и произносили тосты – смутно припоминаю, но помню, что через полчаса пришёл Василий Т. , и мы продолжили наше путешествие за столом. С весёлым настроением мы вышли из дома с намерением пойти на Вычеру к Носковым. Так и сделали (фото № 117).

Солнце уже закатилось, и над Кодино спустились сумерки. Мама предложила навестить мою бывшую няню. Единогласно её предложение было принято. Там мы встретили старых верховских знакомых во главе с Петром Кононовым, и в том числе мою няню (фото № 116). У них долго задерживаться не решились и взяли курс к Анне Дмитриевне. Что нас там ждало. Пир всей компанией, как это было год тому назад в присутствии других лиц. Но время шло, и стрелки часов равномерно двигались по циферблату. Простившись с Артемием Ивановичем, мы отправились в составе компании на вокзал. С трудом пробивая темноту, мы вошли в вокзал и без особого труда купили билеты.

Поезд приближался, и мы спустились на перрон. Посадка была очень трудная и сложная. Но, поскольку, у нас с мамой был в этом отношении огромный практический опыт, подкреплённый находчивостью, смелостью и здравым смыслом, то это для нас не составило большого труда. Поезд тронулся, и люди, висевшие на подножках, не дали нам возможности по деловому простится.

И вот опять вагон с полками, песнями, шутками и нашими корешами. В 0 ч. 30 мин. прибыли в Обозерскую. В ожесточенной схватке около маленького окошечка кассы, обладая могучим ростом и автоматическими руками, прокомпостированный билет на московский поезд лежал у меня на руке. Что ни говори, а чудо бывает на свете. Этот участок железнодорожной поездки был безинтересным.

Поезд остановился, и мы вышли на перрон второй северной столицы – Пермилово. Было темно и холодно. В 2 часа ночи в основном все спали. Это только мы – знатные путешественники, заканчивали своё историческое посещение родных краёв. У нас назревал план неожиданного появления под тёплым одеялом с одной стороны – жены, с другой – мужа. Но нашему плану не суждено было сбыться. Свободно пройдя три двери, около четвёртой мы остановились. Она была закрыта на внутренний замок. Но нам всё же поднять спящих воем под дверью. И вдруг мы слышим голос отца: «Павел, если это ты – то открою!» И сам пошёл снова в постель. Тут мы вынуждены были признаться, и зашли в комнату…

…Такова краткая история нашего незабываемого путешествия…

Коротышев Павел