*

Год 1932. Товарный эшелон с Украины идет на север России. В нем - замерзшие и усталые люди. "Отлынивающие от коллективизации" - вот название тому, за что они отправлены на специальное поселение. У Анисима Ивановича Скороходова на хуторе было 7 коров, 6 из них семья согласилась отдать колхозу, однако одну решила оставить для того, чтобы выжить. За это Скороходовы были репрессированы под предлогом отказа вступления в колхоз. В стране в то время был массовый голод. История ссылки других пассажиров ничем не отличалась от истории Анисима. В основном это были интеллигенты, которые представляли угрозу для правительства.

Вагон остановился, пассажиров разделили. Большинство мужчин повезли в Архангельск, остальных отправили пароходом до Онеги, а из Онеги до поселка Нименьга - баржой. Людей так много, что они, нечаянно задевая друг друга, а быть может, просто обессилев, падают в холодную воду. На краю буксира стоит одинокая женщина с маленьким ребенком на руках. В суматохе ее толкают, и ребенок выпадает из рук. Мать бросается за ним. Спасти ее никто не пытается, потому что люди гибнут десятками.

130 человек высаживается у п.Нименьга, а дальше их направляют вглубь леса, приставив конвой. Ни дорог, ни тропок нет. Повсюду один снег. Люди идут, не зная куда, зачем, а, главное, за что. Было сказано: "На перевоспитание. На лесозаготовки". Конечным пунктом становится большая поляна, на которой абсолютно никаких бараков или построек. Потому первое, что делают репрессированные - разводят большой костер и усаживают женщин и детей. Неподалеку течет река Акан, поэтому и это место прибывшие решают назвать Акан. Все документы у них были изъяты еще до переправы. Взамен выданы справочки о том, что они "люди, направленные на спецзадание на Север".

Единственное, что они могли взять с собой любое имущество, не превышающее 50-ти килограммов на человека. В основном взяли овчинные полушубки. Первое время семьи живут, отделяясь друг от друга лишь одеялами и простынями. Валят лес и строят бараки. Поначалу один - общий, а затем помогают друг другу сделать отдельный для каждой семьи.

Уже за первую зиму умирает семьдесят человек, так и не приспособившись к суровым климатическим условиям. Хоронить их негде, поэтому тела сбрасывают в озеро, которое позже назовут кладбищенским.

Охотиться и рыбачить запрещено. Идет строгая проверка писем. Анисим Иванович первым находит способ выращивать картофель, редиску, лук и капусту, часть этого вскоре вывозится на телегах в Онегу.

У начальника лагерного пункта тяжело заболевает сын. Фельдшера найти поблизости не представляется возможным. Пересматриваются личные дела репрессированных, и единственным человеком, который разбирается в медицине, оказывается Анисим. Его переводят в Ворзогоры, где днем он лечит сына начальника лагерного пункта, а вечером принимает местных жителей. Люди расплачиваются с ним зерном, мукой, крупой, картошкой, хотя это незаконно. Несмотря на то, что "плата" "пациентов" Анисима мала, он высылает все это в Акан, людям, которые надеются только на него.

После того как выздоравливает мальчик, начальник лагерного пункта благодарит Анисима Ивановича и дарит бутыль рыбьего жира. Именно этому рыбьему жиру и обязана жизнью Ульяна. Если бы не он, Уля умерла бы от истощения.

Ульяна Анисимовна родилась в 1923 году и вместе с сестрой, братом, матерью и отцом была отправлена на далекий Север. Несмотря на то, что Уле в 1932 г. было 9 лет, она помнит практически все.

В 1941 году распускаются спецпоселения, но людям, устроившим свою жизнь на Акане, уехать некуда. Здесь уже есть школа, в которой учится Ульяна, а учителей присылают из Онеги, есть клуб и медпункт.

Все же кто-то уехал, а кто-то остался. Ульяне Анисимовне сейчас 84 года, и живет она в Нименьге. В Акане она не была с 1941 года - слишком тяжелы воспоминания, чтобы вернуться и посмотреть на то, чем стал Акан. Ульяна Анисимовна живет одна. Семью создать ей так и не удалось, хотя есть сын и две внучки. Ульяна никому не рассказывала о своем детстве. Изредка в разговоре может промелькнуть неожиданная фраза о случившемся.

Ульяна являлась репрессированной до 1997 года. До тех пор, пока не вышел закон "о реабилитированных", в котором перечислялись, какими правами могут пользоваться эти люди. Она не хотела ворошить прошлое. Помогла Людмила Петровна Сабадаги, добилась того, чтобы Ульяну признали дочерью собственного отца и предоставили ей соответствующие документы. Людмила Петровна, бухгалтер по специальности, заинтересовавшись судьбой Ульяны и желая ей помочь, выиграла дело.

Я решила рассказать эту историю не только для того, чтобы люди узнали, в каких условиях существовали репрессированные в Онежском районе, но и для того, чтобы каждый задался вопросом: почему Акана нет на карте Архангельской области?

Судьба одного человека в истории страны, быть может, значения не имеет, а вот в истории Онежского района... Да и кто теперь задумывается над тем, что были такие люди, которые по воле судьбы оказались в совершенно неприспособленных для существования условиях, лишившись всего, кроме веры в светлое будущее. Из таких людей в живых осталась только Ульяна Скороходова.

...Сейчас Акан называют "грибным местом". Это хорошая территория для пикника и для отдыха в целом. Никаких построек вы там не увидите. Время разрушило все здания, когда-то располагавшиеся на этом месте. Все, что осталось от прежнего Акана - маленькие холмики могилы, речка да пара кустов смородины ...

газета «Онега», № 36, 31 марта 2007 г.

Мария Воробьева