Предисловие от редактора сайта:

После публикации статьи «Тропой предков», мне пришло письмо от Натальи Лапиной, предки которой, по её словам, тоже имели отношение к д. Пешельма:

«С огромным интересом и трепетом сердечным прочитала Ваш рассказ о путешествии в Пешельму, как будто на самом деле там побывала. Моя прабабушка была родом из Пешельмы, её звали Пелагея (по-местному Паладья, 1873 г.р.), фамилию пока не знаю. В конце 19 века она вышла замуж за Михаила Углова, 1878 г.р. в д. Кялованга. Так что эти места можно назвать родиной моих предков. Очень жалею об исчезновении онежских деревень. Люди там жили веками, и, наверное, в основном были очень трудолюбивыми, мужественными и мудрыми, ведь иначе «Онежская цивилизация» не просуществовала бы так долго в достаточно суровых условиях. Большое спасибо за материалы сайта, очень душу греют».

Правда в дальнейшем выяснилось, что её прабабушка Пелагея родилась в д. Кялованга, но по рассказам родственников, она проживала в д. Пешельма, когда и каким образом она попала в эту деревню, на данный момент неизвестно. Наталья решила совершить поездку на родину своей прабабушки, совершив таким образом свое путешествие по тропе предков...

Давненько мне хотелось побывать на родине своей бабушки. Но там и знакомых-то никого не было, да и от деревни-то почти ничего не осталось… А тут как-то моя подруга сказала, что на работе у неё одна женщина с Онежского района, выйдет на пенсию и уедет жить к себе в деревню. Вот здорово, подумала я и поинтересовалась, что за деревня. Подруга сказала: «Ой, какое-то название смешное, я не запомнила…» Прошло года три. Зимой в этом году подруга звонит мне и говорит: «Галина вот была у меня в гостях, приезжала тут ненадолго в город, а деревня у неё называется Кялованга». У меня в голове аж замыкание сделалось. Бывает же такое! Это к тому, как тесен мир. И появилась светлая надежда, что когда-нибудь всё-таки состоится путешествие на родину моей бабушки…

Прошло несколько месяцев… И за это время выяснилось, что не только бабушка, а по крайней мере, четыре фамилии моих предков жили в Кялованге с давних пор.

И вот летом, среди очень напряжённых будней, появился маленький просвет. Доблестный труд увенчался парочкой отгулов...

...Я всё ещё под впечатлением от этого маленького путешествия. Даже работать толком не могу, то и дело «улетаю» на просторы Онеги. Наш мастер, конечно же, подметил этот факт, на что один монтажник усмехнулся: да это она в мыслях свою родину уже возрождает. Ну да, мечтать, как говорится, не вредно… Хотя я даже не уверена, правильно ли сделала, что затеяла этот «поход». Уж больно всё как-то...

...Поездка не задалась с самого начала. Места на всю дорогу туда и обратно были заказаны заранее. Обещали позвонить накануне вечером, чтобы сообщить номер машины. Днём я ходила в магазин, мобильник с собой не брала. В это время было два звонка. Вернулась домой минут через десять после этого, перезвонила. «Так Вы едете?» – странно, какой-то растерянный мужской голос, вроде как и не рады вовсе. «Да, конечно!» – заверяю я. «Ну мы Вам вечером перезвоним!» Вечером с телефоном я не расставалась даже в ванной.

Утром, набив рюкзак подарками, позвонила сама, спросила, какой номер машины. На том конце заминка и опять тот же голос: «Подождите, мы перезвоним». Жду. Звоню опять. Ответ просто поверг меня в шок. «Вы знаете, такое дело… ВСЕ МЕСТА УЖЕ ЗАНЯТЫ! И на другом рейсе тоже мест нет!» Ну, я просто офигела от такого сервиса. «Как нет мест?! Я же заранее заказывала! У меня же сегодня ещё на 16.00 в Пиялу рейс из Онеги!» Расстроилась, конечно. Матушка позвонила в Онегу брату, обрисовала ситуацию. Сеструха двоюродная, огонь-девка, вскоре по своим телефонам нашла рейс на 11.45 из Северодвинска. На что я, конечно же, с радостью согласилась.

К остановке подъехал «Мерседес» совсем с другим номером. Я бы и не догадалась в него загрузиться, если бы там не было ещё страстно мечтающих попасть этим рейсом в Онегу. В пути два раза маршрутка останавливалась на ремонт. Потом желающим (вместе со мной, конечно) любезно разрешили пересесть на другой «Мерседес». В результате до Онеги добирались 4 часа. К почте подъехали в 15.55. Торжественный обед у родственников накрылся. Не, ну я 30 лет в Онеге не была, да она, похоже, не шибко и хотела меня видеть. Так прямиком в Пиялу я и подалась. Слава Богу, и то была очень рада, что успели на этот рейс.

После шестичасового почти непрерывного полёта по нашим великолепным автострадам буквально вывалилась из машины на остановке у Пиялы. Сказала водителю: «Спасибо!» и побрела, пошатываясь, в сторону деревни. Слышу, водитель сзади вроде как что-то кричит. Обернулась, и даже смысл слов не сразу дошёл: «Э, а заплатить?» Самой смешно стало, надо же, как растрясло человека!

Тётку свою двоюродную о визите не предупредила, мобильной связи там, естественно, нет, а телефон стационарный только у соседки, как-то я постеснялась ей звонить. В Пияле 33 года не была. Тётя Люба там себе уже отдельный новый дом построила.

Спросила у первого встречного, где живёт. Постучалась, захожу. В доме резкий запах краски – видно какой-то ремонт полным ходом идёт. Тётя Люба, увидев меня, даже оторопела. Потом рассказывала: «Стою тут на кухне, соображаю, как панели к стенке приладить, вдруг слышу – что-то скребётся, поворачиваюсь, а на пороге Наташка стоит, и ВСЯ В БЕЛОМ! Думаю, всё - от краски глюки начались!»

Я ей говорила весной, что, возможно, приеду летом по пути в Кяловангу, но она это всерьёз не восприняла. Сама-то там всего один раз была, хоть вроде и недалеко живёт, и уж никак не думала, что я выберусь из Северодвинска только для того, чтобы побывать на родине предков. Обозвала меня каким-то замысловатым словом, забыла каким.

Пока говорили о том, о сём, мне всё не терпелось выяснить про свою прабабушку Пелагею Дмитриевну. В областном архиве я узнала, что родом она была из Кялованги, из семьи Шеметовых, и замуж там же вышла. И, похоже, судя по Духовной росписи Пияльского прихода, мать её тоже была из Кялованги, из семьи Периных.

А тётя Люба и её двоюродный брат из Клещёва считали, что Пелагея Дмитриевна была из Пешельмы. И на мой вопрос: «Да с чего же вы это взяли-то?» поступил неожиданный ответ: «Так потому что её мать там жила!» Опа-на! Приехали! Как же её мать могла там жить, если она была замужем за Дмитрием Шеметовым в Кялованге?

Ну не очень-то много прояснилось. Ясно только одно – каким-то загадочным образом моя прапрабабушка была связана с Пешельмой. Кстати, тётя Люба сказала, что именно она учила вере своих внуков. Вот оно, откуда корни-то идут. А я-то думаю, что это со мной, ведь с детства была закоренелой атеисткой. Но знаю, что есть такой духовный закон жизни: если среди предков были искренне верующие, то это передаётся в последующие поколения. Можно, конечно, и отмахнуться от веры, но не хочется почему-то. Всё-таки, я думаю, хоть и разные бывают священники и монахи, но если земля освящается сердечной молитвой – это очень хорошо для жизни людей.

Вечером ходили звонить от соседки к Галине в Кяловангу, чтобы она приехала за мной утром. Наверное, можно было бы и подольше в Кялованге задержаться, но Галину я совсем не знала, в городе пару раз видела мельком у подруги на работе, даже и не запомнила, как выглядит. Поэтому неудобно было «свалиться как снег на голову». Я рассчитывала причинить незнакомым людям минимум неудобств: утром - туда, вечером - обратно. Подруга и то удивилась, что я навязалась к Галине в гости: «Ну ты вообще - без комплексов!» Хотя тут она совершенно неправа. Как раз в общении с незнакомыми людьми у меня куча комплексов, но желание побывать на родине предков всё же их пересилило.

Утром, попив чайку, я понеслась на берег ждать моторку. Где-то около десяти вдалеке заметила движение тёмной точки. Сердце радостно затрепетало, слава Богу, едет! Оказалось, что Галина припозднилась, потому что заглох мотор, и ей какое-то время пришлось идти на вёслах. Меня это маленько смутило, ну да что ж теперь делать...

Галина и вправду оказалась, как говорили, общительной и "«компанейской". По крайней мере, с первой секунды, как я увидела её на берегу Онеги, у меня создалось впечатление, как будто мы давно знакомы. К тому же, она оказалась просто замечательной женщиной, проявив чудеса терпения, выдержки и гостеприимства. Галя сбегала к кому-то заказать молоко, и мы, наконец, отчалили в Кяловангу. Кстати, я сразу же спросила, сможем ли мы побывать в Пешельме. На что Галина решительно ответила: нет. Но через несколько секунд добавила: ну как получится...

Там, посреди реки, меня вдруг накрыла волна какого-то неизведанного до сих пор умиротворения и счастья. Никогда в жизни такого кайфа не испытывала, как будто в душе стекляшки мозаики вдруг сложились в прекрасный узор. Мы уже проскочили Хачелу, когда мне стукнуло в голову высунуться из-за лобового стекла, чтобы получше всё вокруг видеть. И тут – бац! Порывом ветра сорвало с головы мою кепку. Секунда – и она качается на волнах… Я, горестно вздохнув, мысленно с ней распрощалась, хоть и жалко, любимая всё-таки… Но Галя уже разворачивала лодку. Сделали вокруг кепки один круг, другой… Не получается достать. Кепка, нахлебавшись воды от волн, стала тонуть, но ещё держалась ближе к поверхности. Галина заглушила мотор, попыталась подойти на вёслах, но малость неудачно получилось, кепку накрыло носом лодки… Всё, утопили… Лодка тихо покачивалась на волнах. Я безнадёжно вглядывалась в тёмную воду… Дальнейшее произошло, мне показалось, в какие-то доли секунды. Галина вдруг молниеносным движением, сорвав весло со штыря, метнула его куда-то вглубь, как древние люди острогу, и в следующие полсекунды кепка была уже в лодке. Как джинн, вырвавшийся из бутылки, Галина моментально выросла в моих глазах. Это же самая настоящая северная женщина с полным генетическим боекомплектом предков! «Галя, да у тебя инстинкт предков на ловлю рыбы сработал! Вот здорово!» - моему восторгу и восхищению не было предела.

Посмеявшись и порадовавшись удачному исходу спасательной операции, Галина попыталась завести мотор, но не тут-то было. Он не проявлял никаких признаков жизни. Минут сорок мы шли на вёслах против течения. Ну «мы» – это имеется в виду Галя, потому что с моей комплекцией толку от гребли мало, тем более против течения. В лучшем случае, пока Галя делала передышку, пытаясь в очередной раз завести мотор, лодка, несмотря на все мои усилия, стояла на месте. В последний раз вёсла в руках я держала на прудах в Питере 27 лет назад, и река Онега даже и не собиралась мне покоряться. Где-то в глубине души опять кольнуло, что как-то неудачно всё складывается… Времени и так мало, чтобы по Кялованге погулять, а тут ещё по моей вине застряли на реке. Но Галина просто героически переносила визит невезучей гостьи.

Становилось жарко, и Галя предложила мне пристать к берегу, чтобы искупаться. Но я категорически отказалась. Плавать совсем не умею, в четвёртом классе год без толку в бассейн проходила. В последний раз водные процедуры принимала в Немане в 1984 году, когда на физкультуре плавание сдавали. Физручка мне тогда дала задание: «Лапина, ты хотя бы три метра на воде продержись (на глубине по колено), чтобы я тебе зачёт поставила!» Ну и с той поры как-то больше не довелось… Даже желания искупаться ни разу не возникало… Ну если только по воде побродить слегка… Купальник в моём гардеробе отсутствует в принципе, потому что загар ко мне не пристаёт, только кожа краснеет, да и скучное это для меня занятие – загорать. Так что Галине пришлось наслаждаться ласковыми водами Онеги в одиночку. Зато потом мотор, наконец, завёлся, и мы понеслись к вожделенным берегам родины наших предков.

Вот ведь странное дело: несмотря на то, что я больше общалась с родственниками по маминой линии и с детства слышала рассказы матери об её деревне - однако, бывая там, испытывала какой-то диссонанс внутри. Даже не знаю, почему. Так что, вообще-то, единственной целью моего путешествия было увидеть и «почувствовать» землю, на которой жили мои предки по отцовской линии.

Поэтому, когда вдали показалась Кялованга, у меня перехватило дух. «Фибры души» были распущены на полную катушку. С замиранием сердца я следила за приближением берега...

Ну, здравствуй, родина предков! Интересно, что меня там ждёт? Из лодки вылезла, перекрестившись, с некоторой долей настороженности…

...Безусловно, я видала места и покрасивее, но ощущение было такое, что описать до сих пор не могу, просто никогда не испытывала такого чувства. Если очень приблизительно, то это как ключ, который много тыкался по разным скважинам, и наконец, попал в свою. Я очень люблю сосновые боры, чистые речки с песчаными берегами, маленькую мягкую зелёную траву. А тут мутная вода, глинистый берег, дремучий лес, еловый в основном, с дикими зверями, и трава с меня ростом. И при всём при этом – чувство покоя и гармонии в душе. Обалдеть! Похоже, мои «фибры» вовсю жадно наслаждались окружающим их миром.

Когда-то Кялованга была большая деревня, а сейчас там всего несколько домов, и те нежилые, даже летом. Постоянным населением Кялованги до недавних пор были родители Галины. Но три года назад её отец остался один, и, не прельстившись квартирой или дачей, наотрез отказался куда-либо переезжать. Поэтому Галина, выйдя на пенсию, переселилась с мужем в деревню. Вот ведь настоящие герои! Ну ладно, летом, хоть повеселее, а зимой-то как они живут? Да ещё голодное зверьё вокруг бродит. Галя сказала, что в их лесах водятся волки, лисы и медведи. Были ещё рыси, но с исчезновением зайцев (видать, волки с лисами постарались) куда-то мигрировали.

Мы полностью сошлись с Галиной во взглядах на сельское хозяйство. Она даже сказала: «Наташка, приезжай сюда жить, будем вместе фермерством заниматься». Да я бы с удовольствием, если бы родилась мужиком, или хотя бы толстой тётенькой, ну в смысле здоровой. А то от меня толку в деревне – как Медведю от Маши.

В планах путешествия было пробежаться по всей округе и заскочить на большое болото за Кяловангой, которое называется Малый Мох, просто посмотреть, уж больно страшновато оно из космоса выглядит. Но в деревне всё так заросло густой высокой травой, в которой и передвигаться-то трудно, что ни о каком «пробежаться» не могло быть и речи. А чтобы попасть на болото, сказала Галя, надо метров сто продираться через полосу бурелома, и там очень сыро, они сами в броднях ходят. Короче, и эта экспедиция отпала.

Но мы с Галиной после вкусного обеда (щука запечённая – вообще писк!) всё же совершили экскурсию по Кялованге. Она очень увлекательно рассказывала о жизни деревни и её жителях, чувствовалось, что человек любит свою землю. Посетили мы также часовенку на берегу. Она старинная, но сейчас пустая, Галина говорит, туристы всё растащили, а в прошлом году волонтёры восстановили там крышу. Через деревню раньше протекали два ручья, мостки через них были крепкие, широкие, трактора проходили. А сейчас едва живые брёвнышки перекинуты, травой заросшие. Да и ручьи пересохли. Прошлись вдоль берега, Галина предложила пробраться сквозь траву как бы в центр деревни, там возвышенность и вид красивый открывается. Спросила: или куда ещё хочешь? Конечно же, мне хотелось побродить по Кялованге, даже продираясь сквозь траву. Но время было ограничено. И ещё мне очень хотелось в Пешельму. О чём я и известила Галину. Хвала её гостеприимству!

Мы стали пробираться к дому. Навстречу выскочила Галина собака Муха, овчарка какая-то длинношёрстная. Я и забыла, что у них есть охрана. Пожалуй, если бы одна пошла гулять, Муха бы меня придавила втихую, даже не гавкая. Галина навалилась на неё: тихо, свои! И больше Муха на меня не покушалась.

День был жаркий, и Галя решила совершить поездку в Пешельму с пользой для семьи. Летом у них гостит дочь Ирина с детьми Савушкой и Алёнкой. Вот их-то Галина и собиралась вывезти на остров Пешельминский. Там берег песчаный, купаться хорошо. Такой компанией мы и отчалили в сторону Пешельмы.

Загрузились в лодку. Галя строго сказала: «Шапки убрать! Больше не буду ловить…» Ну я затолкала свою под сиденье. Завелись, поехали. Я вся при счастье - надо же как повезло! Сижу, опять рекой наслаждаюсь. Галина стала Ире рассказывать, как давеча сдуло мою кепку, и как её спасали. У руля стояла. И как-то неудачно повернулась что ли, против ветра, кепка её только – фьють! и улетела! Тоже любимая… Короче, вся история повторилась. Спасательная операция прошла успешно. Мотор заглох. Надолго. Я уж молча сидела, думала, Галя развернётся домой. Но она (вот удивительная женщина!) села за вёсла и давай упорно грести вверх по реке, удивляясь, что же случилось с мотором, ведь на днях же всё нормально было.

Поистине, это было ВОСХОЖДЕНИЕ к Пешельминскому острову. Иногда Галина вздыхала: «О, я больше не могу!» Тогда её сменяла я или Ирина. Правда, несмотря на все усилия и старания, толку от меня на этот раз было ещё меньше, так как пассажиров-то стало больше, лодка тяжелее. Так что основной движущей силой этого плавательного агрегата были Галина и Ирина. Да ладно бы мы были одни, так ведь с нами ещё и маленькие дети жарились на солнце.

Несколько раз я хотела предложить всё бросить и пуститься вниз по течению обратно, чтобы никого больше не мучить. Или высадить меня на берег, чтобы я сама разбиралась со своими желаниями, людей при этом не доставая. Но вдалеке уже заманчиво виднелось урочище Пешельма...

Галя снова предложила искупаться. Пока они с Ириной освежались, я сидела в лодке, «гипнотизируя» пока ещё далёкий Пешельмский берег, в очередной раз комплексуя по поводу того, что как-то всё неудачно опять…

Потом Галина шла по пояс или по грудь в воде и тащила за собой лодку, ей уже казалось, что так гораздо легче. Где-то примерно за полкилометра до острова мотор, наконец, завёлся. Даже не знаю, сколько времени мы туда добирались...

Пока детишки с Ириной радостно десантировались на песчаный пляж, я попросила Галю довезти меня (опять на вёслах!) до Пешельмского берега. Но она, видимо, уже так устала, что сказала: «Да плыви сама, там лодку оставишь, а потом обратно вернёшься». Маленько подумав, я отказалась от этого заманчивого предложения: «А вдруг у меня не получится крепко привязать лодку, и её унесёт, как тогда мы будем отсюда выбираться? Нет, не могу так рисковать». Так что пришлось Галине опять напрягаться.

...Скинув кеды, я спрыгнула в воду: «Галя, тут же совсем недалеко, полкилометра всего, я быстренько пробегусь только туда и обратно». На берегу вдруг обнаружились чьи-то следы. Глаза такие круглые стали: «Галя, а может, это волки?!» – «Да нет, охотники тут, наверно, проходили или рыбаки…»

Я обулась и быстро вскарабкалась на берег. С реки он смотрелся вполне мило, обещая приятную прогулку. Но какие же там оказались джунгли на самом деле! Трава с меня ростом почти, а то и больше. Сделав несколько бодрых гребков и вынырнув из зарослей, я посмотрела на кажущийся теперь таким далёким Пешельминский остров, на устремившуюся к нему лодку, и вдруг меня «закусило».

Версия, что следы принадлежали собакам, как-то сама собой улетучилась. Конечно же, это были волки, на водопой, наверно, приходили. Может, и сейчас ещё поблизости шастают. Мне стало очень страшно. В какой-то момент захотелось броситься назад и закричать: «Галя, забери меня отсюда, я никуда не пойду!» На память пришли все неудачи моего путешествия, и подумалось: а может, это были знаки судьбы, может, не следовало мне и вовсе сюда соваться? Ещё не хватало, чтобы на родине предков меня сожрали дикие звери. Хотя и есть-то особо нечего… Ну, ладно бы я одна выгуливалась, сама по себе, а то ж Галину подставлять неохота...

Тут, как нельзя кстати, вспомнилось: когда я гостила у друзей в Белоруссии, (а живут они в Национальном парке), зная мою склонность шататься по окрестностям, они сразу же снабдили меня велосипедом и картой, а Николаич, муж подруги, на полном серьёзе проинструктировал: «Если встретишь в лесу кабана, брось ему в глаза какашку, и тогда он убежит». Я очень удивилась такому способу защиты: «А где же я возьму какашку?» На что Николаич философски ответил: «Ну, знаешь ли, если встретишь кабана, то за этим дело не станет!»

М-да… У меня с собой даже перочинного ножика нет. Но с другой стороны – не отступать же, когда цель так близка! Набрав побольше воздуха, я нырнула опять в зелёную реку, стараясь держаться поближе к деревьям на случай, если увижу волка. Хотя по деревьям лазить я тоже не мастерица, но в экстремальной ситуации ведь всякое способности могут проявиться...

Сунулась было на полосу, которая, вероятно, раньше была дорогой, но и там оказалось мало удовольствия. Так, продираясь сквозь кусты, разгребая высокую траву, спотыкаясь о заросшие брёвна, падая, проваливаясь в какие-то ямы, я добралась до ложбины возле Пешельмской поляны. Она даже с космоса хорошо видна. Там, наверно, раньше ручей был. Перебравшись через ложбину, я почти сразу же наткнулась на место, где в диаметре метра полтора трава была хорошо примята, как будто на ней кто-то валялся. «О, Боже, только медведя ещё не хватало», - подумала я и рванула дальше.

Вылетев на середину поляны, я засунула свой страх как можно дальше, чтобы «фибрам души» не мешал, и, оглядевшись, перевела дух. Конечно, для жителей Пешельмы эта деревня вовсе не была санаторием, и всё же… Ах, Пешельма, Пешельма, какое же это уютное, красивое и приятное местечко! Да ещё всё в моих с детства любимых цветах, которые так ароматно пахнут! Столько раз я разглядывала эту поляну на спутниковой карте - какое же чудо здесь оказаться!

Сосну с памятной табличкой о том, что здесь была деревня Пешельма, нашла без особого труда, она и так на самом видном месте. Правда, плёнка изнутри запотела, и рисунок было уже плохо видно. Но как же я обрадовалась этой сосне, как будто живому человеку! Пока с ней фотографировалась, в лесу раздался какой-то рык. От внезапного выплеска страха я едва устояла на ногах. Так испуганная и получилась на фото.

Дёрнулась было и дальше пробежаться, очень хотелось посмотреть болото и озеро, но тут уже здравый смысл поперёк дороги стал. Наверняка, это заняло бы как минимум полчаса, а то и больше. А, Галина, поди, уж волнуется, нельзя ведь так злоупотреблять доверием. Я же ей обещала – очень быстренько сбегать туда и обратно. Правда, уж не знаю, сколько и времени прошло на самом деле. Но чувствую, что пора возвращаться. Я и так была счастлива побывать хотя бы здесь.

Перекрестившись, я поклонилась этой земле и стала выбираться назад, к реке. Наверное, было уже часов 8 или 9 вечера.

Обратно, до острова решила идти берегом, по воде. Кеды сняла и почапала. Правда, тоже не больно ходко, ноги в глинистой жиже разъезжались. Галина, увидев меня, ринулась навстречу на лодке, беспокоилась уже, наверно.

Эх, и замечательный всё-таки был денёк!

Я даже и предположить не могла, что впереди меня ожидает самое экстраординарное событие в моей жизни.

На острове Пешельминском отличный маленький пляжик. Детям в мелких заводях раздолье, да и взрослым есть, где освежиться. Галинино семейство, похоже, неплохо провело там время. Сначала я очень осторожно побродила по самым мелким лужам, потом несколько обнаглела и стала забредать почти по колено. Но глядя, как весело носится по заводям Алёнка, не устояла и присоединилась к ней. Вот мы порезвились-то! Но пора было уже возвращаться домой. Галя с Ириной стали переносить вещи в лодку.

И тут мою душу вдруг посетило некое смущение. Я заметалась по берегу. Неясное беспокойство оформилось в чёткую мысль: побывать на родине предков и не искупаться в Онеге, да ещё в такой прекрасный теплый день – это ж генетическое преступление!

«Галя, что-то мне сегодня захотелось подвиг совершить...»

Необходимый для подвига предмет гардероба в виде купальника, естественно, отсутствовал. Но особо раздумывать было уже некогда. Самым подходящим для этой ситуации оказалось одеяние прародительницы ЕВЫ. Блин, совсем крышу снесло от обилия впечатлений!

Уж не знаю, что подумали свидетельницы этого пикантного события, но река Онега как-будто только этого и ждала. Я и сама не поняла, как очутилась в её нежных объятиях почти по горло, хотя вроде по мелкому месту заходила. Испугалась даже сначала, пока не ощутила под ногами песок. Водичка была – максимум комфорта! Как будто река всеми силами выражала мне своё одобрение. И я вовсе не чувствовала себя в воде каким-то чужеродным элементом! А наоборот даже - как будто в своей стихии…

Интересно, вот всему этому есть какое-нибудь научное объяснение?

Мотор, слава Богу, завёлся быстро, и обратный путь был в удовольствие… Когда вернулись в Кяловангу, Алёнка на тропинке к дому радостно заявила: «Бабушка сегодня весь день отдыхала – ничего не делала!» Ну да, конечно, Галина отдохнула буквально в полную силу - за вёслами. Я очень переживала, что оказалась такой неудобной гостьей – ухайдакала хозяйку донельзя. С одной стороны. А с другой стороны – была просто счастлива, что представительница родины моих предков, коренная жительница деревни Кялованги – такая невероятно замечательная женщина.

В Пиялу меня «возвращали» уже в двенадцатом часу ночи. Лодка, вдохновляемая мягко стрекотавшим мотором, летела по зеркально-тихой реке, Галина сидела за рулём, а я - рядом, разговаривали о том, о сём, и так хорошо и приятно было на душе, что хотелось, чтобы эта дорога никогда не кончалась...

...Сижу вот теперь на работе и думаю: а со мной ли это было? Хорошо, хоть фотографии остались...

июль 2013 г.

Наталья Лапина