Еще в конце 1975 года, когда моя мама в последний раз с моими детьми все летние каникулы прожила в Прилуках (ей шёл тогда уже 83-й год), я надеялся, что мы сможем все вместе в 1976-77 годах ещё раз побывать на её родине в Прилуках. Но, Провидению было угодно, что мама, после поездки летом 1976 года в Гагры, осенью серьёзно заболела неизлечимой болезнью и 13 января 1977 года скончалась.

И вот я, один, решил в очередной раз посетить Прилуки, могилы наших предков, и объехать другие поморские сёла и острова на Белом море. Оформив отпуск, я собрал свой неизменный рюкзак и отправился в путь. Как обычно, сначала поездом до станции Порог, а потом пароходом вверх по Онеге до Прилук.

Прилуки, август 1977 г.

Приплыл я в Прилуки 3-го или 4-го августа 1977 года. Стояла удушливая жара, от которой изнывало всё живое. Как всегда, остановился я у Анатолия Дьякова. Уже после обеда к вечеру я решил пройтись по селу и сделал несколько фотографий Храма. Эти фотографии представлены ниже. В воздухе и во всём чувствовалось какое-то напряжение, в предчувствии какого-то события, а может быть, это мне показалось?

Церковь Во имя РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА в Прилуках, вечер 04.08.1977

В тот вечер мы посмотрели какую-то телевизионную передачу, и Антонина, жена Анатолия, постелила мне постель у окна, с которого видна была церковь и площадь перед церковью. Поздно ночью разразилась страшная гроза, которую раньше мне не приходилось видеть и слышать. По рычажному переключателю телевизионной антенны, который установлен был на подоконнике, рядом с моей постелью, и был отключён, то и дело проскакивала дуга наведённого электричества. Но прошло какое-то время, и гроза, отшумев, ушла за реку.

Я только приготовился ко сну, как с улицы услышал голос Анатолия Степановича Красильникова (нашего родственника, который приехал из Москвы на всё лето в свой родительский дом) – Игорь, разбуди Анатолия Михайловича, пусть он срочно звонит в Онегу и вызывает пожарную авиацию – церковь горит!!!

Попытки Анатолия Дьякова (у которого дома был телефон) ни к чему не привели, что там ему отвечали пожарники, я не знаю, но факт остается фактом, до утра, пока церковь горела и сгорела дотла – никакой пожарной авиации в Прилуках никто не видел, этому событию я являюсь живым свидетелем.

А тогда, в первые минуты пожара, я выскочил на площадь перед церковью, и на фоне ночного неба увидел небольшой дымок (как из самоварной трубы), который поднимался из главного купола церкви, с того места, где был установлен крест – но креста там не было.

По неопытности, мне казалось, что это загорание легко ликвидировать, но знающие прилучане уже тогда приговорили церковь к гибели. К церкви начали сбегаться люди, суетиться, искать насосы, которые кто-то взял для чистки колодцев, и которые так и не нашлись. Лестниц не было. Да и забраться к куполу реально не представлялось возможным. На такую высоту подняться, да ещё с ведрами воды было невозможно.

Большинство прилукских жителей тогда были озабочены одним – как бы ветер не изменил направление (который до этого дул на реку) и не загорелись бы дома в деревне. Ближе всего к церкви расположен был дом Анатолия Степановича Красильникова, стены которого он с лестницы усиленно поливал водой.

Как только нам, нескольким приезжим, и нескольким молодым жителям села стало понятным, что никто церковь спасать не собирается, мы бросились к дверям церкви и взломали навесной замок (хранительница ключей от замка жила на правом берегу Онеги в деревне Хаяла). Спотыкаясь в темноте, мы пытались спасать иконы и другую церковную утварь, ощупывая стены и вынося на площадь перед церковью всё, что попадало под руки.

Сейчас, вспоминая эти минуты, я думаю, почему никому из нас в голову не пришла естественная мысль найти какие либо фонари или на худой конец зажечь факелы, чтобы не спотыкаться и не падать, сталкиваясь, друг с другом в темноте.

А тогда, там где-то наверху над нами горел купол, кровля, и председатель сельсовета всё время пытался запретить нам вбегать в горящую церковь, но это ему не удавалось, и мы продолжали что-то спасать.

Мы, несколько человек сделали попытку спасти Царские Ворота в иконостасе, но все наши усилия снять их, оказались тщетными - наши деды и прадеды строили всё на совесть, разобрать хотя бы часть иконостаса было не возможно.

Поскольку над нами пламя начало охватывать уже потолок церкви, и стало реальным попасть под обрушение кровли, нам пришлось прекратить наши действия. Да к тому же всё время слышались угрозы, что могут разорваться снаряды, будто бы застрявшие в стенах церкви со времён гражданской войны, что было очередным мифом, повторявшемся из поколения в поколение прилучанами.

Я выбежал из церкви, чтобы взять фотоаппарат и запечатлеть эту скорбную картину гибели этой Главной Основы Духовной Жизни многих поколений наших пращуров. Храма, в котором крестились, венчались, отпевались, молились, каялись и причащались все мамины, а значит наши прародители. Смотреть на этот пожар без слёз было невозможно…

Жители села, охватившие полукругом горящий Храм, стояли молча, в каком-то оцепенении, как бы прося прощения у БОГА за то, ЧТО НЕ СБЕРЕГЛИ, НЕ СОХРАНИЛИ, И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ КАК БЫ ПРОЩАЯСЬ С ЖИВОЙ ПАМЯТЬЮ СВОЕЙ ЖИЗНИ. Я слышал тихий плач многих женщин и видел суровые лица мужчин, которые прощались с церковью как с близким и родным человеком.

О многом они тогда наверно задумались и переоценили в своей жизни.

Помню, во время каждого посещения мамой своего родного села, она неустанно хлопотала перед Архангельской Епархией о возобновлении Богослужений в Храме в Прилуках. Ведь это был единственный Храм, среди всех храмов нижней Онеги, в котором сохранился тогда иконостас, иконы, Престол и убранство Храма. Но вот какой ответ она получила от правящего Архиерея из Архангельска:

Копия письма из Архангельской Епархии

И церковь, как значилось в церковных документах, построенная моим прапрадедом Петром Степановичем Дьяковым, где в качестве вкладов ещё стояли хоругви, внесённые семьёй Красильниковых, через полгода после кончины мамы, сгорела дотла, унеся с собой в огне и древние иконы, и старинные церковные книги, и летопись села.

Как будто с кончиной мамы, церковь потеряла последнюю надежду на возрождение в душах людей если не веры в Бога, то хотя бы памяти о предках, крещёных и отпетых в этом храме.

Больше всего сопротивлялась огню колокольня. Даже тогда, когда уже рухнула кровля Храма, завалились стены, и вся она (колокольня) была охвачена пламенем, и казалось уж нечем ей сопротивляться огню, она всё ещё долго стояла, как бы напоминая людям о том, что такое остаться навсегда верным своим убеждениям.

Так горел наш Прилукский храм ночью 5 августа 1977 г.

Утром после пожара вместе с Анатолием Степановичем Красильниковым мы попытались разобраться в причине пожара.

Естественно это был удар молнии. Но когда мы нашли главный металлический Крест, который был на центральном куполе, то увидели, что место крепления провода к кресту, который являлся молниеотводом нарушено. Вероятно, давно никто не проверял молниезащиту Храма, что и послужило причиной пожара.

Утром на пепелище после сгоревшего ночью храма

ПРИЛУКИ БЕЗ ХРАМА - КАК ТЕЛО БЕЗ ДУШИ

Сразу после пожара я уехал из Прилук – тяжело было на душе. Но Анатолий Степанович Красильников рассказал мне впоследствии, что в одном месте, в габаритах храма произошёл «хлопок». Вдруг вырвался из какой-то кирпичной камеры в основании храма Дым, и в воздух вырвалось громадное количества истлевших и обгорелых листочков. Вероятно, это и был тайник, в который спрятал отец Борис древние рукописные книги.

Хотелось бы дополнить этот рассказ ещё сведениями о хранителе прилукских древностей, так безвозвратно погибших в пожаре церкви – отце Борисе Кононове.

В 1972-м году, во время пребывания в Прилуках, я увидел в церкви, у входа приколотую к стене «Памятку прихожанам», составленную священником Прилукского прихода, отцом Борисом в прежние годы. В ней говорилось о некоторых часовнях, сооружённых в разные годы и относящихся к данному приходу:

в д. Хаяла – основана в 1795 году

в д. Погостище – основана в 1791 году

в д. Кутованга – основана в 1771 году

в с. Клещево – основана в 1732 году

в д. Малая Фехтальма – основана в 1741 году

ОТЕЦ БОРИС

В миру, Борис Александрович Кононов, во время Советской власти за верность православному вероучению был неоднократно арестован и многие годы заключения, как и большинство священников, отбывал в лагерях Гулага.

Отец Борис многие годы был священником Храма Рождества Христова в Прилуках и служил в церкви, пока разрешали, и позволяли силы. По имеющимся у меня сведениям последние годы он жил у дочери в посёлке Шомокша. Именно он был тем Хранителем памяти истории села и прихода, сохранивший в тайнике в подполье Храма древние рукописные книги и памятные рукописи истории села и прихожан с древних времен.

После получения горестного известия о гибели Храма от пожара в 1977 году, а также хранившихся в тайнике книг и рукописей, он вскоре скончался…

А вот как были описаны события пожара онежским краеведом В.В. Киселёвым:

«… Во время Гражданской войны здание церкви серьёзно пострадало: в стенах застряло до семи неразорвавшихся снарядов, барабан центральной главы был навылет пробит, повреждена часть стропил крыши над трапезной, обшивка местами посечена осколками и пулями…»

«…Ночью, 5 августа 1977 года от попадания молнии в центральный купол церковь загорелась. Несмотря на оперативные действия вызванных ДПД (добровольных пожарных дружин), храм спасти, не удалось, т.к. очаг возгорания находился очень высоко от земли. При этом взорвалось два снаряда, из находившихся в «теле» храма. Всё ценное, оставшееся внутри со времени закрытия церкви, было спасено. Не пострадали и близстоящие строения: жилые дома, сельсовет, детсад, школа, склады различных организаций…»

Я же, как очевидец, в ответ на это, хочу сказать следующее:

1. Ни какой ДПД (добровольной пожарной дружины) не было и в помине!

2. Никакие снаряды не взрывались. В СТЕНАХ НИКАКИХ СЕМИ СНАРЯДОВ НЕ БЫЛО.

3. Ничего из ценной утвари, икон, книг не было спасено. Всё убранство храма сгорело полностью. Нам удалось спасти лишь сущую мелочь…

© Иванов И.Д. (фотографии и авторская рукопись)

© Елфимов В.В. (редактирование и оформление)

И.Д. Иванов